Шрифт:
– Я радовалась встречам с Андреем, потому что они отвлекали меня. Я ненавидела себя за то, что сделала с тобой!..
– Мила, все хорошо! Теперь все хорошо. Я уже забыл обо всем этом.
Глава 13.4
Он снова обнял меня. Будто и не было этих месяцев, полных боли и душевного смятения! Людей не зря называют половинками друг друга. Только с Антоном я по-настоящему целая, а без него — всего лишь часть чего-то, не человек. Я чувствовала нашу близость, как нечто осязаемое.
– Ты говоришь, вас называют сиренами? Знаешь, я как раз недавно вспоминал одну легенду… о птице Сирин. Она поет вещие песни о райском блаженстве, так красиво, так сладко, что люди, услышавшие их, теряют разум. Жизнь больше не имеет для них смысла, они будут слышать эти песни, пока не умрут. Я чувствую себя так же, и расстояние ничего не меняет для меня. Мила, я люблю тебя. Я очень тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю. Ты не представляешь, как сильно я тебя люблю!
Мы смотрим друг другу в глаза и видим это — то, что мы значим друг для друга. Я нужна ему ничуть не меньше, чем он нужен мне. Мы больше не расстанемся! Просто не сможем.
Сегодня мы никак не могли наговориться. Мы говорили о разлуке и о том, как трудно нам было друг без друга. Я рассказала ему о том, как наблюдала за ним издалека, о том, как хорошо узнала его за эти годы. Мы обсуждали прочитанные книги, говорили об искусстве, музыке и просто о красоте. И раз за разом убеждались, как мы похожи.
Мы понимали друг друга с полуслова, полувзгляда. Такой душевной близости, такого понимания у меня ни с кем, никогда не было! Но он давал мне то, что было мне необходимо — силу, мужественность, то, что покоряло меня, делало его раз и навсегда. Мы не могли выразить всего своего восторга от того, что мы есть друг у друга. Я снова надела жемчужные серьги, которые он мне подарил, они радуют меня больше, чем все бриллианты на свете. Мы с Антоном счастливы, беззаветно, по-настоящему!..
И я могу сказать ему все, что угодно. Кроме одного. Того, что нас с Андреем связывала не только магия. Что я полюбила его и люблю до сих пор. И мне все еще безумно его не хватает. Часть моей души — его. Часть моего сердца отбивает совсем другой ритм: Андрей, Андрей, Андрей… Я так до конца и не исцелилась.
И магия тут ни при чем.
Андрей.
Я припарковался на улице Рубинштейна и, закрыв глаза, сосредоточился на ее ауре. Мила спускалась вниз по ступенькам с третьего этажа. Отлично, я подожду ее здесь! Я вышел из машины, чувствуя, как колотится мое сердце, и облокотился на нее, не отрывая взгляда от решетки, закрывающей проход во двор. Я уговорю ее вернуться. Я буду умолять ее вернуться.
Мила вышла через калитку, я двинулся ей навстречу… и замер. Она была не одна. Не замечая меня, она шла за руку с Антоном, смотрела только на него, видела только его, и ее улыбка излучала счастье. Я никогда не видел ее такой счастливой.
Я проваливаюсь в пропасть…
Я смотрю на них и вижу это — идеальную симметрию их биополей. Редчайшее совпадение. Мила, моя драгоценная, любимая… и Антон.
Мое сознание сковывает холод. Я не могу двигаться, не могу думать, не могу дышать.
Мила заметила меня. Она побледнела, и на ее лице отразился страх. Антон проследил за ее взглядом, увидел меня, его глаза полыхнули ненавистью.
Она обернулась к нему и что-то сказала. Антон не отрывал взгляда от меня. Мила продолжала настойчиво что-то ему говорить, и, в конце концов, он вернулся через калитку во двор. А Мила подошла ко мне.
– Так вы теперь вместе?
– я слышу свой голос словно через толщу воды.
– Да… оказалось, он любит меня и без заклятия, -на ее лице отражается боль, она что-то ищет в выражении моего лица.
Она не хочет огорчать меня. Добрая. Всегда такая добрая. Я должен сказать ей то, что она хочет услышать. Я собрал всю силу воли, чтобы говорить с ней спокойно, размеренно:
– Мила, если ты счастлива, я тоже буду счастлив.
Ее голубые глаза наполнились слезами, она опустила голову.
– Андрей… -ее голос дрогнул.
– Я счастлива. Правда.
– я знаю, что это действительно так.
Моя Мила. Нет, не моя, никогда не была моей. Но я должен попросить ее…
– Мила… Возьми обратно свое кольцо. Это подарок. Прошу тебя, - голос изменяет мне, в нем боль, которой я не хотел выражать.
Мила подняла на меня взгляд, она плачет, я не могу этого видеть. Она надела кольцо на палец. На секунду я прижался губами к ее руке, закрыл глаза.
Потом, развернувшись, сел в машину, увидел ее через окно. Она закрыла лицо руками.
Онемение исчезает.
Я чувствую боль, невыносимую, жгучую, сводящую с ума…
Мне нужно проехать совсем немного, только до следующего поворота. Я остановился. Темная пропасть приоткрывается передо мной, но не принимает меня в свои объятия. Я хочу забыться, ничего не чувствовать, хочу… умереть.
Но я не умру. Мне не хватает дыхания. Нет, я буду жить!!! Мы бессмертны. Он — нет. Я дождусь тебя, Мила! Даже если мне придется ждать пятьдесят, сто лет! Сердце мое… Наши судьбы связаны. Я тебя дождусь. И ты будешь моей.