Вы выходите на улицу.

— Если ты хочешь быть незаметной, то тебе стоит перейти на другую сторону улицы, — говорит Гедда. — И почему ты не доверяешь каурам?

— Вспомни о моей паранойи, — отвечаешь ты. — Мне нужны деньги и крыша над головой. Нашу квартиру уже освободили?

— Да, школа святого Михаила настоятельно требовала освободить.

— Куда вы увезли вещи?

— В камеры хранения на Пеймент-стрит, у меня ключ с собой, — говорит Гедда и лезет в карман. — А еще Бэль отдала мне ключи от дома на Золотом бульваре, может останешься сегодня там, там безопасно, но для электронного замка понадобятся документы.

— У меня есть идентификационная карточка моей соседки по палате, надеюсь в ближайшие сутки ее не хватятся. Зовут Каролин Леер. Я была бы благодарна, если бы ты помог сымитировать у нее небольшую мозговую активность, чтобы ее не отключили от аппаратов.

— Если ее мозг умер, то врачей это не обманет, но я сделаю, — соглашается Гедда и протягивает тебе связку ключей.

— Это не для врачей, а для родственников, — говоришь ты.

— Что еще я могу сделать, Анна?

— Нужна встреча с Халиссом, и чтобы ты присмотрел пока за Домом Рае. И не распространяйся обо мне.

— Хорошо, — щурится Гедда и чешет бороду. — Еще кое-что, про избитых девушек, почему ты думаешь, что девушки были предназначены именно Халиссу? Я знаю его уже не первое воплощение, так вот они не в его вкусе.

— Думаешь, целью может быть кто-то другой? Кто, например?

— Странно слышать этот вопрос от тебя, клан саты принадлежит к корням Святой Матери, Вивы Парио, и имеет право гнездоваться. У Надиры три гнезда, три приближенных круга, а это почти сотня зааров. Если ты говоришь, что используя (не)периодическую таблицу, можно запросто перемещаться между оболочками, то целью может быть кто угодно. Тогда искать надо уже не ипостась, а память, вот только как ее искать?

И все таки он хороший Дознаватель.

Мысль, высказанная Геддой, очень встревожила тебя. Искать память…

Ты очень устала, мысли путаются, ты осматриваешь горящие вывески на фасадах Гейт-стрит в поисках подходящей, что-нибудь со словами “восстановление” или “терапия”, но находишь только салон “Спящая красавица”

— Иди, поспи, твоей оболочке это нужно, — говорит Гедда, проследив за твоим взглядом. — Я заплачу, а завтра сделаю тебе счет на имя Каролин Леер.

В доме на Золотом бульваре ты оказываешься только через четыре часа. Автоматический портье сканирует идентификационную карту и пропускает внутрь. Вместо дверей гермостворки. Дом стерилен, ты чувствуешь химический запах очистителя, озон и повышенный уровень кислорода. Ты находишь датчик и меняешь состав атмосферы.

Свет автоматически становится ярче. Ты оглядываешься.

Сразу от дверей начинается огромная гостиная с панорамным окном во всю стену. За окном потрясающий вид на воздушный океан и мост Голден Гейт. Место для хранения, которое в старом мире назвали бы прихожей, встроено в стену между кухней и гостиной, дверь приходит в движение когда проводишь рукой вдоль сенсора. Полки, ящики, скамейка и зеркало. Не по образу и подобию, думаешь ты, но люди никогда не перестанут смотреть на свое отражение. Кто-то вечно будет любоваться, кто-то искать изъяны. Человек создал себе новые оболочки, но суть не сильно изменилась.

Восстановительные процедуры и сон определенно хорошо сказались как на твоем самочувствие, так и на внешнем виде, разгладились морщины и складки, исчезли синяки под глазами, глаза заблестели, волосы стали гладкие, исчез серый цвет, теперь они отливали золотом. Оболочка выглядела лет на двадцать, хотя Джейн Доу по твоим ощущениям точно было хорошо за сорок. Связана ли она с теми девушками из эскорта? Имеет ли она отношение к дому Рае? Ответов все еще нет.

Ты достаешь из карманов стопку фотографий, ключи и документы на чужое имя. Потом раздеваешься и скидываешь куртку, толстовку и джинсы сразу в корзину для мусора.

В шкафу висят несколько гостевых комплектов, герметично упакованные в пленку. Внутри шелковая аюба, туника и штаны-камалы. В своей естественной среде кауры предпочитают находится в стерильных условиях и выдают гостям новую одежду. Ты переодеваешься, берешь фотографии и идешь в гостинную. На часах пять утра. У тебя еще два часа, прежде чем ты сможешь поймать детектива Полански на ее рабочем месте. Ты садишься в кресло, оно услужливо подстраивается под форму твоего тела. Терминал для выхода в Сеть встроен в столешницу, проектор отбрасывает данные на белую стену над декоративным камином. Календарь говорит тебе, что сегодня понедельник. Ты выставляешь даты и запускаешь поиск: “Халисс Рае” “Надира Рае” “Нападение на зааров в штате Монсель” “Смерть консультанта в Мемориал Сарджент”

Через полчаса голова начинает болеть от обилия лишней информации и горячих заголовков местной прессы. Если верить журналистам, то яд теперь превращает людей в зомби, те ходят и кусают всех подряд, а потом умирают в страшных муках. Очевидно, что Служба безопасности и Департамент полиции не выдали журналистам никакой конкретной информации, не было ни пресс-конференций, ни официальных заявлений и потому газетчики принялись сочинять кто во что горазд. Единственно полезное, что ты находишь в этой горе мусора, это множество свидетельств того, что накануне Надиру Рае вызвали на допрос следователи новообразованного Отдела внутренней экспертизы, но так как журналисты не понимали, за что именно отвечает этот отдел, то почти все их догадки выглядели нелепо, кроме одной.