Шрифт:
— Как работа?
— Нормально. Все еще работаю помощником в ресторане.
Я сказала ему месяцы назад, как была удивлена обнаружить, что он работает на своего дядю, и спросила, почему он скрывал это от меня. Он ответил, что это дерьмовая работа и не стоит это обсуждать.
— Ты не ушел от них?
Он отрицательно покачал головой.
— Они официально усыновили меня, поэтому я могу жить в Великобритании. Я им обязан тем, что они вытащили меня из плохой ситуации с Чикаго. Обязан тете. Она хорошо ко мне относится.
— Но ты больше не живешь с ними?
Он мрачно взглянул на меня.
— Меня беспокоило то, кем я стану в будущем, если останусь у них. Мне пришлось уйти.
— Марко, — я вздохнула, принимая в себя его душевную боль и желая просто взять его за руку.
— Мне не нужно твое сочувствие. Никогда не нужно было, — огрызнулся он.
— О, переживешь, большой мальчик. Мне можно переживать за тебя. И это граничит с заботой.
Он хмыкнул.
— Просто скажи, что ты испытываешь, Ханна.
Когда мы посмотрели друг другу в глаза, воздух между нами будто наэлектризовался.
— Ты в этом уверен?
Он знал, к чему я веду. Он покачал головой.
— Нет.
— Почему? — спросила я тихо, пытаясь бороться с разочарованием и неудачной попыткой. — Ты знаешь, что я беспокоюсь о тебе, и ты знаешь… знаешь, что я хочу быть с тобой. Ты не можешь этого избегать. — Я вздохнула. — Почему ты отреагировал так, когда увидел меня со Скоттом? Почему ты хотел сказать то, что сказал тогда, на Дуглас Гарденс? И на самом деле, почему все эти годы ты присматривал за мной, если не чувствовал то же самое, что и я к тебе?
Он сильно зажмурил глаза, сжимая переносицу. Со стоном он опять опустил голову.
Я почти рассмеялась.
— Это не ответ.
— Ханна, — он вздохнул, все еще не смотря мне в глаза, — я присматривал за тобой, потому что ты — хорошая девушка, и я не хочу, чтобы такие придурки, как Дженкс, приставали к тебе. Я сказал то, что сказал в садах той ночью, потому что хотел этого. Потому что ты мне важна. Ты — мой друг, а у меня их не так уж и много. А что касается Скотта… — Он покачал головой. — Хрен его знает.
Я подошла к нему ближе, чувствуя, как сильно бьется мое сердце.
— Думаю, что ты знаешь.
Его глаза заблестели.
— Это не то, о чем ты думаешь.
Я сократила дистанцию между нами до минимума; мое тело касалось его, и я приподняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Он не отошел. Я восприняла это, как хороший знак.
— Это именно то, о чем я думаю.
Мускул на его челюсти дрогнул, и он вдруг стал излучать что-то сильное, и, возможно, опасное.
— Тебе нужно уйти.
— Нет.
— Ханна, уходи сейчас же.
— Марко…
— Ханна, уходи! — завопил он, жар его тела сжигал меня.
Я вздрогнула, отвращение и гнев завладели мной.
— Какой же ты трус!
— Какая же ты заноза в заднице! — крикнул он в ответ.
— Прекрасно! Я пойду обратно и буду занозой в чьей-то другой заднице! — Дыхание не поддавалось контролю, я не поддавалась. — Мне все равно. Там полно парней, которые действительно хотят меня потрогать и поцеловать. — Сделав высокомерное заявление я развернулась, намеренная выбежать из этой комнаты.
Но Марко крепко схватил меня за руку и резко повернул к себе, отчего я ударилась о его тело. У меня даже не было и секунды понять, что происходило перед тем, как он впился грубо губами в мои.
Я мгновенно растаяла от поцелуя, почувствовав облегчение и похоть. Мои руки лежали расслаблено на его груди, тело было прижато к его, пока губы раскрывались для того, чтобы он вкусил меня. Поцелуй был грубым, отчаянным, и совсем отличным от моих представлений. Мне нравилось ощущать его вкус, эротические прикосновения его языка с моим, и то, что я не просто ощущала его губы на своих, а чувствовала себя объятой его силой. Руки железно хваткой держали меня, сжимая сзади ткань платья. Я обвила руками его шею, когда Марко замедлил, но углубил поцелуй, и задрожала от ощущения, как грудь трется о его мускулы. Я могла чувствовать его запах, вкус, горячую кожу. Он был везде и всем. Это было потрясающе.
Я не знала, как долго мы стояли и целовались. Казалось, будто вечность. Мои губы опухли, а тело требовало большего. Преследуя эту цель, я провела руками вниз по его груди, вокруг талии и затем залезла под футболку, застонав ему в губы от ощущений его гладкой, пылкой кожи под моими прикосновениями.
Внезапно меня оттолкнули.
Задыхаясь, Марко уставился на меня, будто он никогда не видел раньше. Кажется, шок обездвижил его на секунду, я слишком дрожала от неудовлетворенной похоти, чтобы связать слова в предложения.