– Ходить в кружевной прозрачной блузке с хорошо просматриваемым бюстгальтером тоже нельзя. Так что внимательнее прочитай требования к внешнему виду студента нашего факультета.

– А вам не нравятся женские лифчики? – спросила Ангелина.

Яша прыснул.

– Мое нравится или не нравится не имеет отношения к делу. Есть правила, они должны соблюдаться, – с нажимом ответил Любомир.

– А ко мне у вас есть какие-то претензии? – дерзко спросил Яша, когда Любомир проходил мимо него.

– Есть. В театральных костюмах у нас тоже не рекомендуется приходить на занятия. Лично у меня ощущение, что ты только что с кастинга на роль Артемона в студенческой постановке на новогодний праздник для детишек преподавателей, готовиться к которому обычно начинают в ноябре. Так что ты рано.

Яша стал пунцовым. Все рассмеялись.

– А оскорблять студентов можно? – огрызнулся он.

– Разумеется, нет. Запрещено преподавателям оскорблять студентов, а студентам – преподавателей, – охотно ответил Любомир.

– Так чего ж вы… – буркнул Яша.

– Я тебя не оскорбил, молодой человек. А честно ответил на твой вопрос о претензиях, – Любомир смерил его презрительным взглядом, затем посмотрел на остальных.

– Запрещены чувственные поцелуи и другие действия сексуального характера во время нахождения в учебных корпусах. Также под запретом внесуставные отношения между преподавателями и студентами.

– Неужели? – расширила глаза Ангелина.

– Да, романы между педсоставом и студентами у нас строго под запретом, – подтвердил Любомир.

– А если кто-то нарушит этот запрет? – криво усмехнулся Яша.

– Будет уволен или отчислен, в зависимости от того, кто виновен. Скорее всего – обе стороны конфликта.

– А если это добровольно? – полюбопытствовала Ангелина. – Без конфликта? Так сказать, по большой и чистой любви?

– Добровольно – это за пределами университета, где вы являетесь уже совершеннолетними гражданами и вольны делать, что вам заблагорассудится с уважением к уголовному и административному кодексам, – ответил Любомир.

– То есть если я захочу быть с вами, то это значит, мы должны встретиться подальше отсюда? Хорошо, – Ангелина сделала вид, что отметила у себя это правило в личных записях в утеле.

– Поскольку я ваш личный куратор, то встречаться по этому поводу мне с вами запрещено везде. Более того, я вас должен уберегать от слишком энергичных проявлений вашего бурного темперамента, – подчеркнуто холодно ответил ей Любомир. – И да, дерзить педагогам тоже запрещено, читайте правила дальше. Кто уже закончил чтение, подходим и расписываемся. Кураторский час раз в неделю по пятницам, время будет указано отдельно, явка строго обязательна.

– Ты так с ним дерзко разговариваешь! – к Ангелине подошли две девушки, среди которых Мефодий узнал рыжую Мару.

– Как заслужил, так и разговариваю. Не люблю психов, – фыркнула Ангелина.

– С чего ты взяла, что он псих? – спросила Мару.

– А что, не заметно? – удивилась Ангелина.

– Нет, – ответили девушки одновременно. – Мы читали отзывы о нем: у него очень высокий рейтинг среди студентов.

– Не сомневалась в этом, – хмыкнула Ангелина.

– Считается самым умным на факультете, – добавила Мару.

– Одно другому не мешает, – пожала плечами Ангелина.

. – А у тебя тут есть что-то в роде Оленьего парка? – осторожно спросил Сергей Николаевич, вкрадчиво глядя на Данишу.

– Парка? У нас есть парк там, дядя, я покажу, мне нравится там бродить. Он, конечно, зарос, не мешало бы привести его в…

– Даниша, я не об этом, – дядя закрыл глаза, сдерживая смех. – В самом деле, откуда тебе это знать… Ох, неиспорченная провинция, наивное село. Впрочем, прогуляюсь я там с большим удовольствием. Но позже.

Дядя еще раз прикрыл глаза, подавляя приступ смеха.

– Я хотел спросить, есть ли у тебя девушка какая или бабеночка молодая, с которой ты… – Сергей Николаевич выразительно кивнул.

– Вы… о чем? – растеряно спросил Даниша.

– Так о том, – снова выразительно посмотрел на него Сергей Николаевич. – Дворня – одни старухи, самой младшей, небось, уже 35. Мне бы молодую, Данил.

– Вы… об этом? Но я не женат и у меня нет невесты… пока…