– Хорошо, если ты так на самом деле думаешь, это правильная мысль. Беда в том, что не всегда мы думаем, как должны думать, – вздохнул Любомир.

О да! И, кажется, я вижу яркий пример этого случая прямо сейчас!

– Я правда так считаю. Всеволод Ростиславович очень хороший человек, он заботится о маме, обо мне и о Яше.

– Яше?

– Да, Яша Зубов – это сын Всеволода Ростиславовича.

– Ах вот в чем дело, – Любомир понимающе кивнул. – А я-то думаю, почему Яша на тебя кидается, как моська на слона. Не знал, как у тебя деликатно спросить. Вот кто ревнует так ревнует. Но тогда все понятно. А тут еще и Ангелина… – Любомир покачал головой.

– А что Ангелина? – осторожно спросил Мет.

– Ангелина явно тобой заинтересовалась, но нравится Яше, – Любомир развел руками. – Это, конечно, конфликт…

– Мне не нужна Ангелина, – пожал плечами Мет.

– Правильно, – поддержал его Любомир. – Эта девушка что-то в роде Дон Жуана в юбке. Ты ей интересен, пока не доступен. Если начнешь с ней встречаться, то очень скоро надоешь. Гармоничные отношения без страстей ей не интересны. Так что отставка будет скорой, а тебе это не надо. Я вижу, что ты очень ранимый и эмоциональный. Так что рекомендую остерегаться Ангелины.

Мет взволнованно молчал. И я молчал. Но с открытым от изумления ртом.

– Муж твоей мамы, скажем так, очень преобразил тебя. Как думаешь, зачем он это сделал? – вкрадчиво поинтересовался Любомир.

Каждый же судит в меру своей распущенности!

– Чтобы я… чувствовал себя увереннее … был успешен, – простодушно ответил Мет.

– Хорошо, – кивнул Любомир. – Пусть так. Вернее, так оно и есть. Дело вот в чем. С такой внешностью ты скоро будешь втянут в отношения. Первые свои отношения. Это очень важно. Они могут быть как счастливыми, так и травмирующими. Поэтому прошу тебя, если будут какие-то проблемы, если захочешь совет, поддержку, я – твой личный куратор.

– Благодарю вас, – искренне сказал Мет. – Но я ни с кем пока не хочу встречаться.

– Пока, – уточнил Любомир. – Но все может измениться.

– У тебя такой красивый почерк, – искренне восхитилась Анастасия, заглядывая в его бумажный блокнот, подаренный перед сентябрем Всеволодом Ростиславовичем.

Это воспоминание было таким ярким, словно все произошло если не вчера, то несколько часов назад. Анастасия сидела рядом за партой в лекционной аудитории, ее светло-русые волосы золотило солнце – начало сентября пока еще радовало хорошей погодой.

– У меня почерк страшный, как война, – девушка улыбалась.

Мет отметил, что она пишет сразу в утеле.

Ее рука оказалась рядом с его, и Мету показалось, что от нее исходит тепло. Во всяком случае ему стало очень жарко. Почему-то захотелось прикоснуться к девичьей руке, погладить ее и ощутить, как она в ответ касается его пальцев.

Он посмотрел на Анастасию, и тут же, перехватив ее взгляд, смущенно опустил глаза. Он чувствовал, что она также на него смотрит, когда его взгляд был направлен в утел.

Несколько раз Мет пристально смотрел на ее губы. Они красивы, не накрашены, розовые сами по себе, слегка пересохшие. Очень хотелось увлажнить их, прикоснувшись своими губами и поцеловав.

Ткань блузки не давала возможности домыслить, что она скрывала. Зато позволяла видеть шею и ключицы. Мет подумал, что надо будет нарисовать Анастасию так, как она сидит сейчас. Прекрасно освещенная и такая милая. Чудесный цвет волос, коса, слегка растрепанная, заплетенная замысловато, не так, как у Машеньки, но очень похоже. Серебряный крестик перевернулся, закрутившись в цепочке. Мет поправил его, секундой позже поняв, как это странно выглядело со стороны.

– Прости, – он застенчиво отпрянул.

Анастасия смущенно улыбалась и смотрела в утел.

Мету казалось, что он еще долго ощущал на своих пальцах тепло ее кожи.

– Мучают ли вас эротические сны? Отчего же мучают? – вспомнился анекдот, рассказанный Всеволодом Ростиславовичем когда-то, кажется, еще когда они отдыхали на море в Крыму. Мучают, Всеволод Ростиславович, еще как. Потому что хочется всего этого в реальности.

Анастасия… «Я воскресла», – шепот его Машеньки во сне… Они похожи? Какой бы была она, Мария, если бы Даниша увидел ее, двадцатилетнюю?.. Губы… они были точно такие. И волосы. Волосы, в которых хотелось зарыться, целовать их, раздвигать пряди руками, чтобы добраться до ее шеи и поцеловать в ложбинку, ощутить губами нежную, как персик, кожу. Развести растрепанные пряди, прильнуть к девичей груди.

Как бы набраться смелости и предложить встретиться вне стен университета, не выглядя при этом идиотом. Мет видел, что так делали его однокурсники. Встречаются, влюбляются, и как же это все просто у них получается!

Сегодня, да, сегодня я ей предложу встретиться! Но… Анастасия заболела. Придется ждать. Это всего лишь несколько дней.

Мету казалось, что он словно очнулся от долгого сна: каким сладким и пьянящим оказалось бодрствование! Школьные годы чудесные, но над ним, словно дамоклов меч, висело обязательство получить стипендиальное место в престижном университете. Платное обучение они с мамой не потянут, даже если будут жить впроголодь. Мет краем сознания замечал, что в старших классах были поцелуи, перешептывания, объятия и даже больше – каждый год педсостав находил незадачливую парочку в каких-то неположенных местах, дальше следовали классные часы, разъяснительные беседы со стороны учителей. Хихиканье и даже громкий хохот старшеклассников. Но все это было словно в прошлой жизни. Теперь, когда стипендиальное место получено, когда можно не нервничать из-за возможной текущей неотличной оценки, можно, наконец, получить свое, такое желанное и давно ожидаемое счастье.