Неожиданно я вспомнила слова Вероники о спрятанном дневнике, который мог облегчить мою дальнейшую жизнь. Поиск трещины в полу занял достаточно много времени, но мне все же удалось отыскать нужное место. Взяв канцелярский нож, я аккуратно подцепила дощечку и легким движением руки вскрыла тайник. В небольшом углублении завернутая в шелковый платок лежала бронзовая шкатулка. Ключ, выданный ранее, подошел идеально, поэтому я быстро справилась с замком и вытащила наружу темный дневник в твердом переплете. К счастью, обложка выглядела совершенно обычно без всяких пентаграмм и черепов. И только я взялась за чтение, как в коридоре послышались чьи-то шаги. Представив, чем может закончиться дело, если меня застанут в таком виде, я в дикой спешке спрятала шкатулку обратно в тайник, вернула дощечку на место и пулей забралась под одеяло, предварительно засунув дневник под подушку. Когда ручка двери дернулась, я закрыла глаза и притворилась, что сплю.

– Ох, бедняжечка, – раздался приятный женский голос у двери, после чего незнакомка подошла к кровати и поправила одеяло. – Столько времени прошло, а ты все никак не поправишься. Волнуюсь я за тебя, Никушка. Ничего, девушка ты сильная, выкарабкаешься. А я пока воду для цветов поменяю.

На вид ей было около пятидесяти, из аккуратно завязанного пучка выбивались несколько непослушных прядей темного цвета, на лице отчетливо выделялись морщины, а кожа рук выглядела шероховатой. Строгое лиловое платье в пол с белым воротником подчеркивало простой статус незнакомки. Женщина взяла стеклянную вазу с хризантемами и направилась к выходу.

– Привет, – демонстративно хрипло подала голос я, состроив болезненное выражение лица.

– О, дорогая, ты очнулась, – женщина тотчас оказалась рядом и счастливо улыбнулась. – Я так рада, мы все очень переживали за тебя.

– Что случилось? Сколько времени я спала? – дружелюбность незнакомки поражала, поэтому я решила проверить на ней свою актерскую игру.

– Матвей сказал, что ты переутомилась. Стресс, побег, нервы. Сколько раз я твердила твоему отцу, что нельзя воспитывать ребенка в такой строгости. А он что? Рукой все махал, не верил. И что в итоге? Довел дите до белого каления. Никуш, я тебя не осуждаю за побег, любой бы на твоем месте поступил бы так же. Главное, что ты жива и здорова. Теперь Матвей быстро поставит тебя на ноги, отдыхай. Хочешь, приготовлю твоих любимых оладушков?

– Спасибо, ужасно хочется есть, – я с благодарностью улыбнулась новой знакомой.

– Отлично, вижу, ты быстро приходишь в себя, это славно, – собеседница понизила голос и продолжила практически шепотом. – Ты меня извини, дорогая, но тебе стоит принять душ как можно скорее, благоухаешь ты явно не розами.

– Серьезно?! – я аж покраснела от стыда.

– Ага, – хихикнула та. – Столько всего произошло, пока ты спала…

Женщина не успела договорить, как дверь распахнулась, и на пороге появился высокий мужчина с фотографии. Отцу Вероники было тоже около пятидесяти, но седина уже окутала голову и щетину. Сине-серые глаза, как у дочери, хищно выхватывали каждую деталь в комнате. Мужчина носил круглые очки и ходил с черной тростью. Хмурый лоб, покрытый глубокими морщинами, свидетельствовал о тяжелой работе, а торчащая из кармана штанов пачка сигарет указывала на вредные привычки. Хотя домашняя одежда, состоящая из обычной серой футболки и мешковатых штанов, вызывала смешанные чувства. Вроде как один из влиятельных людей в Москве, а выглядел он, ну, прям совсем обычно и без понтов.

– Как ты себя чувствуешь? – первое, что спросил новоиспеченный отец, присаживаясь на краешек кровати.

– Уже лучше, – я слабо улыбнулась, контролируя каждое свое слово, ведь именно он мог распознать во мне обманщицу.

– Нина, пожалуйста, свяжитесь с Матвеем, пускай как можно скорее заедет к нам и осмотрит Веронику, – деловито попросил отец у поникшей женщины.

Рядом с мужчиной она почему-то робела. Зато лично мне стало многое понятно. Во-первых, Матвей являлся семейным врачом, который и поставил мне первичный диагноз переутомления. Во-вторых, женщину звали Нина, и она выполняла поручения отца. В-третьих, план Вероники действовал безоговорочно.

Кивнув, Нина прихватила с собой вазу с цветами и скрылась за дверью, оставив меня разгребать последствия побега. Мгновенно смекнув, что на данный момент я могу себе помочь, только объявив полное поражение и капитуляцию, состроила болезненный вид и с грустью в глазах взяла отца за руку. Любой профессиональный актер пустил бы слезу от моей игры. В хорошем смысле. Мужчина сидел мрачнее тучи, но от маленького жеста буквально сразу расслабился. Оставалось дело за малым.

– Папочка, прости меня, – надрывно хлюпнула носом я. – Мне не следовало уходить из дома. Я совершила большую ошибку, о которой теперь сильно сожалею.

– Ты извиняешься? – отец такого поворота явно не ожидал. – То есть не кричишь? Не бьешься в истерике? Не обвиняешь всех вокруг? Если честно, то я ожидал немного другой реакции. Более бурной, скажем так.

– Я понимаю, что вела себя очень глупо в последнее время. Мне, действительно, стыдно, – от каждого моего слова мужчина будто таял, черты лица становились мягче, а губы расплывались в довольной улыбке.

– Ника, ты ведешь себя странно, – отец добродушно похлопал меня по плечу. – Но не могу не порадоваться твоей благоразумности. Видимо, болезнь сильно на тебя повлияла.

– Увы, болезнь здесь не причем, – я изо всех сил старалась придать голосу сожаления. – Попав в большой мир, я поняла, что совсем не имею представления о жизни. Побег из родного гнезда открыл мне глаза. Я будто получила еще один шанс начать все сначала, но с чистого листа. Знаю, мои необдуманные действия могли повлечь большие беды, но все обошлось. Забудем обиды, я больше не стану убегать.

– Ох, дорогая, – маленькая победа была за мной. – Умеешь ты растрогать старика. Я сперва хотел сильно отругать тебя, но раз ты осознаешь совершенные ошибки, то не буду. И так ведь бедняжка пострадала.