Сестренка отпустила простыню и придвинулась ближе. Она явно что-то хотела спросить, но не решалась. А я…

Я вдруг четко осознал, что остался только один способ хоть как-то изменить ситуацию – нужно пойти к соседям, найти дядю Толю, рассказать ему все… Попросить помощи. Я бросил взгляд на притихшую Ирку и слегка подкорректировал мысль. Почти все. О том, что шесть дней назад я жил в двадцать первом веке, знать дяде Толе совсем не обязательно. О том, что Ирке угрожает фантом… Ой, не знаю, не знаю… На меня накатило отчаяние. Захотелось заорать в голос. От злости на себя, на тень. Он безысходности и несправедливости. Я едва сдержался.

Плевать. Все расскажу! А там, будь, что будет. Захочет, поверит. В конце концов, был же тот разговор на улице! Не приснился же он мне. О чем тогда отказался поведать сосед? И тут же мелькнуло: «А вдруг, я все неправильно понял! Вдруг принял за простое беспокойство, желание удержать от хулиганства, за что-то большее?»

Что ж, тогда меня просто не смогут понять. Я горько хмыкнул. Тогда решат, что я спятил. Тогда придется сказать, что я пошутил. Глупо, неудачно, не смешно. Просто пошутил. Что-то доказать у меня все равно не получится. Невозможно такое доказать, и объяснить невозможно. Но попытаться стоит. Вечер вот он, не за горами. Я глянул на часы. Пол-одиннадцатого. В восьмом часу уже темнеет. А что было вечером в прошлый раз? От этой мысли мороз пробрал по коже.

– Быстро одевайся, – приказал я Иринке, – мы уходим.

И сам пошел менять одежду. Если кто-то думает, что она меня послушалась, он сильно ошибается. Ирка всегда была упрямицей. Она скользнула за мной следом, замерла на пороге спальни. Спросила с недоумением:

– Куда?

– Пойдем к твоей подружке в гости.

Ирка задумалась, вроде даже обрадовалась, но снова спросила:

– Зачем?

Сложный вопрос. И хуже всего было то, что я весьма приблизительно помнил, как нужно говорить с девятилетними девчонками, какие аргументы на них действуют? Что может их убедить?

– Мамы нет, – начал я издалека, – а у соседей тетя Нина. Попросим помочь…

– Зачем? – Ирку, похоже, заело.

Что ей сказать? А если…

– Я сам с тобой не справлюсь… Тебя надо кормить…

Прозвучало это неимоверно глупо. Словно Ирка дитя малое, а я не знаю, что с ним делать. Она сама тоже это поняла, смешливо фыркнула. Глаза стали лукавыми.

– А раньше как справлялся?

Как-как, каком кверху! Ясное дело, этого я говорить не стал. Я вообще ничего сказать не успел.

Ирка, не дожидаясь моего ответа, ушла. Я выглянул следом. Она и не думала исполнять мой приказ, деловито завернула на кухню. Оттуда раздался звук крышек о кастрюли и довольный голос:

– Олег, зачем нам тетя Нина? У нас есть гречка, молоко и вчерашний рассольник. А еще колбаса, яйца, сыр и хлеб.

Ирка выглянула из-за угла в коридор. Все-таки она была слишком рассудительным и самостоятельным ребенком для своего возраста. Я уже успел об этом забыть. Моська ее сияла от восторга. Утренний страх за отца успел забыться, погаснуть. В ее головушке бурлили гениальные идеи – одна завлекательнее другой.

– Представляешь, – захлебываясь словами протороторила она, – мы здесь остались одни, совсем как взрослые! Это здорово! – И добавила свое неизменное: – Ура! – Правда, довольно быстро подугасла. – А завтра мама вернется. Зачем куда-то идти? Если что, я сама тебя накормлю. Я знаешь сколько всего умею?

Шах и мат. Своими словами сестренка загнала меня в тупик. Она была в восторге. Мне же стало совсем не до радости. Все нутро орало и требовало убираться из этой квартиры. И до вечера, до темноты надо было этот вопрос как-то решить.

– И вообще, – сказала Ирка, – я хочу в туалет и есть. А ты со своими глупостями пристаешь!

Она упрямо вздернула носик, завернула в гостиную и захлопнула за собой дверь.

«Пусть так, – подумал я, – пусть в пристройку. Лишь бы выйти отсюда. Кто помешает мне позвонить соседям по пути. Благо мы живем в одном подъезде».

Я тоже переоделся. Ссыпал всю мелочь в карман. Пока Ирка не видела, проверил заколоченную дверь – гвозди на месте, замок по-прежнему заперт. Мельком глянул в зеркало, там тоже все было спокойно. Я машинально прихлопнул нагрудный карман рубашки. Мешочек лежал там. Ирка пулей вылетела из гостиной и встала у дверей. На ней было домашнее платье и шлепки. Уходить надолго она не собиралась.

Вниз неслись почти бегом. В отличие от меня, ей раковина была недоступна. На улице Ирка вообще стартанула, обогнала меня корпусов на десять и юркнула в пристройку. Я остановился у самой двери. Мне спешить было некуда. Я ждал и осматривался вокруг. Пусто. Потрясающе пусто. Все отдыхают, все сейчас на пляже.

Выглянула она из пристройки минут через пять, увидела меня и скривилась:

– Олег, я не маленькая уже! Ты так и будешь меня сторожить.

«Буду!» – ответил я про себя. Вслух же сказал: