Шрифт:
Служба проходила в Белоруссии, рядом с небольшим городом Речицей, где был расквартирован 209-й отдельный саперный батальон.
Марка никак нельзя было назвать «неженкой», самостоятельным он был с ранних лет. Но он все же рос с мамой в городской квартире, а в армии ему сразу пришлось столкнуться с суровыми испытаниями.
Надо отдать должное, он не жалуется на «тяготы и лишения воинской службы», а с юмором описывает в дневнике ежедневные армейские казусы.
—
Из дневника
Мы живем возле леса на берегу Днепра. Первую ночь провели в клубе, спали на соломе. Утром повели мыться к реке. Днепр у берегов уже замерз, но мы все же умылись…
После того как мы вымылись в бане, нам тут же выдали форму (БУ – 2 категории): шлем, шинель, брюки, гимнастерку, две пары белья (теплое и нижнее), 4 портянки. Все было бы хорошо, если бы не было проклятых обмоток…
В казарме мы устроились хорошо. В комнате 12 человек. Казарма – это громкое название, оно вовсе не оправдывается в нашем батальоне. Расквартировали часть в двух небольших двухэтажных деревянных домах квартирного типа (ряд отдельных комнат). Общежития наши не благоустроены. Нет электричества, нет радио. Все новости узнаешь с опозданием из газет…
Вечером меня послали мыть пол (это уже второй раз) в кабинет командира школы…
4/XI меня «женили» (чисто армейский термин, которым награждают бойца, получившего винтовку). Аналогия здесь такова: боец должен любить винтовку, как свою жену…
Праздник – день 7 ноября мы, новички, провели довольно своеобразно. На демонстрации мы не были, но зато с утра занимались «праздным» делом – на кухне в дыму чистили картошку. Вечером смотрели кино «Учитель».
8/XI командование решило нас немного познакомить с подрывным делом. Погода была – мало сказать отвратительная. Шел дождь, кругом грязь. Нам показали уничтожение пня взрывом, взрыв устоя моста, перелом дерева. Затем решили показать взрыв тола в воде. Для этого мы направились к небольшой речонке возле наших квартир (вначале я думал, что это Днепр, а это его приток, сам Днепр удален от нас на 600—800 метров). В это время подъехал капитан и предложил использовать взрывные шашки более рационально: показать нам взрыв в воде, с одной стороны, а с другой же – поглушить рыбу. Убить двух зайцев. Его предложение одобрили, и мы пошли к Днепру, отвязали три рыбачьи лодки, тут же вытесали весла.
Глушили таким образом: каждая лодка имела шашку тола с зажигательным шнуром. Бросали тол с зажженным шнуром в воду (шнур горит и в воде, так как внутри имеется струйка пороха, он горит со скоростью 60 см в минуту). Скорей отъезжали по течению. Через 30 секунд раздавался взрыв. Лодка все двигалась по течению, так как всплывает рыба не на месте взрыва, а ниже по течению. Было произведено несколько взрывов, но улов был минимальный. Много рыбы пало на долю здешних опытных рыбаков, которые сразу ушли как можно ниже, а затем, плывя против течения, подбирали добычу.
Это дело продолжалось часа полтора, мы изрядно промокли, и желание возвратиться домой нас, пожалуй, больше увлекало, чем эта ловля…
Эта неделя прошла напряженно. 10-го пять часов подряд мы провели на холоде, занимаясь строевой подготовкой и рукопашным боем…
Мы, курсанты, исполняли подсобную работу. Вместе нам пришлось нести к воде лодку А-3, которая весит в полном снаряжении 350 кг. По наставлению положено нести ее 8 бойцам, нас было 19 человек, но мы, пройдя 5 шагов, останавливались…
В части шла очередная уборка, переменили солому в тюфяках, я мыл ленинскую комнату…
Довольно скоро активный и толковый боец Марк Кривошеев привлек внимание командования батальона и местного партийного секретаря. А также в батальоне у Марка появилось много новых друзей. В дневнике он рассказывает о ребятах. У каждого своя история. Армейская служба сплачивает.
Из дневника
Вечером было комсомольское собрание, доизбрали президиум школы. Я был в счетной комиссии, составленный мною протокол получил полное одобрение…
13/XI было общее собрание школы. Повестка дня: выборы товарищеского красноармейского суда чести. Этот суд пользуется большими правами, его приговор может отменить только комдив. Ребята дали мою кандидатуру. Я пытался снять это предложение, мотивируя тем, что, мол, не смогу быть отличником боевой подготовки. Отвод мой оказался неубедительным, и меня внесли в список для тайного голосования. Я, признаюсь, волновался, что провалюсь, потому и отводил свою кандидатуру. Но мои волнения были напрасны, меня избрали членом суда: 33 – за, 12 – против…