— Иди ко мне, будь моим сердцем, будь моей душой. Я — это ты, а ты — это я. Мы — единое целое с тобой.

В ладони опустился маленький шарик. Был он не привычно антрацитовый, а светло-зелёный с коричневыми разводами. Девушка прижала сокровище к груди — как тепло внутри, как спокойно. Новая Жемчужина, её Жемчужина, её дитя.

Небо разом полыхнуло молниями со всех сторон, угрожающе зарокотало.

— Я не дам тебе уничтожить лес. — Настя погрозила кулачком. — Если это кара, то меня давай наказывай.

Зелёная Жемчужина окончательно оформилась и уплотнилась. Настя погладила гладкую поверхность, последний раз прижала к себе и подняла над головой. Луч света вылетел из артефакта и впитался в грозовые тучи. Издали это выглядело, как большой прожектор, светящий из леса, только знака Бэтмена не хватало.

Какое-то время ничего не происходило, и Настя уже начала уставать. А потом небо посветлело и дождь закончился к великой радости русалки. Она огляделась — окружающее выглядело потрёпанным, но не критично. Природа восстановится.

Девушка села рядом со Славкой и повинилась.

— Прости меня. Я так не хотела. Я бы так хотела это изменить.

Жемчужина вдруг сделалась холодной и колючей, вырвалась из пальцев и покатилась по полянке. Настя потянулась было за ней, но упала и скорчилась в три погибели, закусывая губы. Больно-то как. Её ломало, дёргало, меняло что-то потустороннее и неуправляемое. Тело налилось тяжестью, пальцы высохли и скрючились, волосы поблёкли до соломенного оттенка и повисли неухоженной паклей.

Девушка с трудом поднялась на колени и поползла вслед за артефактом. Каждая косточка ныла и скрипела, голова кружилась, дневной свет жутко резал глаза. Когда волна беспамятства накрыла Настю, то она даже обрадовалась и с облегчением поддалась.

Николай нервно пригладил волосы и оглянулся. Сервужский подземный переход — весьма неуютное место для встречи. Сыро и мрачно. Несколько пыльных лампочек тужились разогнать темноту, демонстрируя постапокалиптический пейзаж с подозрительными подтёками на стенах.

Непривычное место. Видимо, наставник сильно разозлился. Когда Эдуард Валерьевич вернулся — Николай отдыхал на роскошном белом диване с початой бутылкой вина и двумя опустошёнными. Это было настрого запрещено, в договор входила маниакальная забота о телесном здоровье. Но от правильного образа жизни уже начинало подташнивать.

— От пьянства помереть что ли решил, Николай?

— Эдуард Валерьевич?! Вы же из города уехали.

— Не ждал? — наставник поправил идеально отглаженный воротничок. — Вижу, что расслабился без меня. Рассказывай, как успехи.

Николай неуверенно улыбнулся и приступил к перечислению побед на любовном фронте.

— Ну хорошо, — кивнул наставник. И парень понадеялся, что на его оплошность закрыли глаза. Но нет.

— Есть дело для тебя, Николай. Заодно и отвлечешься от пристрастий своих. Встретиться кое с кем требуется.

И вот он здесь, у чёрта на куличках. И кому был нужен этот подземный переход в провинциальной Сервуге? Наверняка, деньги отмывали, вот и отгрохали бесполезную махину. Люди через проезжую часть как бегали, так и бегают.

Наставник, конечно, удружил, неужели нельзя было выбрать место встречи поприличнее? Есть же рестораны, бары, ну парк в конце концов. Да и небезопасно здесь, а у него с собой только перцовый баллончик и навыки с трёх занятий по ушу в школе.

Стук каблучков разбил тишину — по лестнице спускалась черноволосая девушка. Кажется, это она. Николай бросился наперерез, вытягивая свёрток из кармана.

— Что вам нужно? — незнакомка шарахнулась от него.

— Мне передать велели. Держите.

Николай сунул пакет ей в руки и поспешил наверх. Хватит с него. Ни секунды больше он в этом бомжатнике не останется.

Девушка растерянно смотрела вслед неадекватному парню. С кем-то перепутал? Бежать за ним?

Тусклые лампочки ярко вспыхнули разом и погасли окончательно. Кромешная темнота, а потом из-за угла пробился лучик света. Постепенно он рос и ширился. Повеяло жаром, а вслед за жаром вышла девчушка лет десяти с огненными крыльями по бокам. Маховые перья задевали стены и оставляли на них тёмные подпалины. Гаяна устало потёрла глаза. Ощущение, будто в другой мир попала.