Полуденница смутилась и залепетала что-то несвязное.

— Извини, мне некогда тебя выслушивать. У меня срочное дело, — Лиза равнодушно отвернулась и направилась к выходу.

Дарина осталась одна. Куда же идти?

— Эдуард?

— Я здесь, — раздалось из-за спины. — Я же велел ждать меня в кабинете.

— Получилось? — с надеждой спросила полуденница и спрятала дрожащие руки за спину.

— Да, но цена оказалась слишком высока. Одного из лучших учеников пришлось принести в жертву.

— Николая? Но как же девушка? Настя?

— Негодной оказалась. Это была русалка в человеческом облике. От таких взять нечего.

Эдуард выудил призму из кармана пиджака. Теперь стекло приобрело черноту и бархатистость ночного неба, в котором сияли редкие звёзды.

— Возьми, эта сила пробудит твою сестру. Но помни о своём долге, полуденница.

— Буду помнить, — Дарина низко поклонилась и бережно приняла дар.

***

Звёздная крупа уже рассыпалась над головой. Лунное блюдце было полно молока, что изливалось из него светлой дорожкой, пачкая небесный бархат. Ветер утих, но внимательный бы услышал, как шелестят деревья.

Беляна открыла глаза — где она?

Полуночница лежала на спине. Над нею сомкнулись кроны с зелёной листвой. С зелёной ли? Если присмотреться, то увидишь, что листва потеряла цвет, стала полупрозрачной, призрачной. Через неё свободно проникал свет луны. Этот же свет обмывал ветви холодными волнами и заставлял их шевелиться и поскрипывать.

Беляна подняла руку, и лунный свет прошёл сквозь пальцы. Пальцы как листья — прозрачные и бестелесные. Ладонью не закроешься, лучи насквозь пронизывают кожу и кости: такие холодные и неживые.

— Беляна, — позвали тихо.

Полуночница повернула голову и обнаружила сидящую поодаль девушку с призмой в руках. Волосы растрёпаны, глаза-омуты, кожа белее первого снега.

— Беляна, ты узнаёшь меня?

— Дарина, где мы?

— Мы в лесу около Сервуги. Сейчас ночь. Ты долго болела…

— Не надо, Дарина, я всё помню.

Полуночница перевернулась на бок и поджала ноги. Тяжело опираясь на руки, попыталась встать.

— Беляна, я помогу, — Дарина подскочила к сестре и аккуратно придержала за талию.

— Спасибо, — пробормотала полуночница. — Где серп мой?

— Пока тебе ещё рано…

— Где серп?! Сейчас моё время, отдай! — приказала Беляна.

— Хорошо, — полуденница начертила в воздухе затейливый знак и сжала кулачок. Между пальцами проявилась потёртая рукоятка с приделанным сверху светящимся полумесяцем.

Беляна выхватила серп у сестры, взмахнула и растаяла. Дарина осталась одна.

***

Анатолий ночевал у Гаяны. Девушка постелила ему на полу в кухне, а сама ушла в спальню, но заснуть не смогла. Когда уже все овцы были сосчитаны, а бока помяты от бесконечного переворачивания, взгляд Гаяны упал на картину Жар-Птицы. Показалось, что нарисованные перья чуть светятся в темноте. Присмотревшись, девушка решила, что это от недосыпания. А может глаза устали от постоянного напряжения — давно она в таком темпе не рисовала.

Гаяне отвернулась к стене. Но нет же, реально что-то светится. В комнате явно посветлело.

— Здравствуй, Гаяна, — прозвучало перезвоном колокольчиков.

Девушка вскочила и воинственно выставила перед собой одеяло.

— Я тебе вреда не причиню, — Беляна подняла руки ладонями вверх, показывая мирные намерения.

— Беляна? Как ты вошла?

— Я же дух. Забыла?

— Что ты хочешь? — сейчас Гаяна порадовалась, что поддалась на уговоры Анатолия и позволила ему остаться. Его предчувствие опасности оказалось пророческим.

Видно, на мысли Гаяны отразились на её лице, потому что Беляна неожиданно фыркнула и рассмеялась.

— Поблагодарить тебя пришла. Ты за меня Рарога просила, желание своё отдала.

Беляна уселась на воздух, скрестила ноги по-турецки и продолжила:

— Не представляешь, как муторно, как плохо мне там было. Застряла я между Навью и Правью и ни туда ни сюда. Как муха в паутине висела, выбраться не могла. И самое худшее, знаешь что? Что умереть не могла, так бы вечность мне там и мучаться, до скончания веков.

— Я рада, что так получилось, — залепетала Гаяна, но гостья прервала её.

— Хотела я спросить, что в награду желаешь. Но сама вижу. Пусть же свершится. Сила твоя зримой станет, и суть проявится в силе своей. Да будет так.

Образ Беляны побледнел и разлетелся дымными кольцами.

— А что за награда? — спросила Гаяна, но отвечать было уже некому. Девушка пожала плечами и легла спать, решив не будить Анатолия из-за зыбкого подозрения. Но подозрение осталось — рациональная сторона сознания трепетала в ужасе, что её прокляли. А вторая сторона, спокойная и радостная, убеждала, что ничего плохого ей Беляна не сделает. Неожиданно, позитивная сторона победила, или это долгожданный сон, наконец, явился и предъявил законные права на ночное время.