Я не замечаю, как в попытках достучаться до него, занимаю опасное положение, оказываюсь между широко расставленными ногами.

Захар резко сводит бедра, зажимает меня в капкан, заставляя потерять равновесие, завалиться вперед, распластаться на горячем и мощном теле.

Мое сердце одержимо бьется о рёбра, будто жаждет вырваться на волю. Меня бросает то в жар, то в холод, и создаётся полное ощущение того, что ещё немного и я просто упаду в обморок.

Мы не должны быть настолько близко. Не должны.

Черт. Почему у него такие глаза? Почему я не могу перестать смотреть в эти проклятые зелёные омуты?

– Помоги, - выдыхаю. – Прошу, помоги ему.

– А он бы тебе помог?

– Нет, - сглатываю. – Но это ничего не меняет. Нельзя вот так избивать людей посреди бела дня.

– А ночью можно? – издевательски выгибает бровь.

– И ночью нельзя, - отрицательно качаю головой. – Вообще нельзя. Я не понимаю, как такое разрешается в университете.

– А это – не университет, - хрипло заявляет Захар. – Клетка. И чем быстрее до тебя дойдет, тем проще станет жить.

«Клетка».

Да, мне известно, что именно так студенты называют это учебное заведение, ведь оно очень закрытое и окружено множеством легенд. Сюда трудно попасть. В сети невозможно найти фотографии или видео университета. При поступлении мы обязаны подписывать бумаги о неразглашении. Там очень строгие правила и бешеные штрафы за любое нарушение конфиденциальности.

Я сразу понимала, место непростое. Везде есть свои особенности. Здесь обучаются дети из очень состоятельных семей. Я ждала насмешек со стороны мажоров, но и близко не представляла реальной картины. Конфликты тут не должны были оказаться настолько безумными и кровавыми.

– Захар, я…

– Двигай отсюда.

Парень шлепает меня по попе и грубо отталкивает.

Я пропускаю все оставшиеся пары. Сначала собираюсь пойти на лекцию, но на пороге корпуса застываю и смотрю на свои окровавленные ладони.

Моя одежда тоже перепачкана красным. Запах металла забивается в ноздри, горло болезненно саднит.

Я же хватала Захара за руку, а потом оказалась на парне сверху. Сама не заметила, как пропиталась чужой кровью.

Боже. Куда я попала? Это психушка? Тюрьма? Или просто место, где ребята из элиты могут развлекаться как захотят?

Я старательно вытираю ладони о брюки. Лихорадочно тру до тех пор, пока кожу не начинает жечь от соприкосновения с тканью.

Нет. Никаких лекций сегодня. Никакой учебы. И плевать мне на наказания.

Я на негнущихся ногах добираюсь до своей комнаты, стягиваю одежду и запираюсь в душевой кабине. Хватаю мочалку, ожесточённо натираюсь, выливаю на себя целый тюбик геля для душа.

Тело пробивают нервные судороги. Перед глазами постоянно вспыхивают кадры жуткой расправы над тем парнем. Его крики и стоны чётко звучат в ушах, даже оглушительный бой моего пульса их не заглушает.

Я прикрываю глаза, обнимаю себя руками и теряю счёт времени. Упираюсь в прохладную стеклянную стенку душевой кабины. Постепенно успокаиваюсь, убеждаю себя в том, что обязательно во всем разберусь.

Я вытираюсь и набрасываю халат, падаю на кровать, даже не высушив волосы феном. Чувствую дикое опустошение. Я отключаюсь практически сразу, как вытягиваюсь на матрасе, забываюсь тревожным сном, обнимаю подушку в безотчетном поиске защиты.

Когда я открываю глаза, на улице уже темно.

Кошмар. Неужели я действительно забила на сегодняшние пары? Хм, сколько же мне назначат наказаний?

Тянусь за телефоном и не обнаруживаю там никаких тревожных уведомлений. От этого точно становится не по себе. За опоздание на десять минут я получила наказание, а за пропуск нескольких лекций ничего не будет?

Желудок требовательно урчит, и я понимаю, что чертовски голодна, а время ужина совсем скоро закончится.

Я точно сойду с ума, если останусь без ужина.

Натягиваю первые попавшиеся вещи, выскакиваю в коридор.

Ладно, даже если я опоздаю, хоть что-нибудь мне разрешат взять и съесть прямо там. Яблоко или банан. Лучше бы шоколадку, конечно.

Я добираюсь до нужного блока, пользуюсь пропуском, чтобы открыть дверь и натыкаюсь на охранника.

– Ужин закончился, - говорит он.

– Но там же полно людей, - киваю на зал за его спиной.
– У меня есть минута, я успею что-то взять и...

– Когда остаётся минута, мы перестаём пускать студентов, - бросает мужчина.
– А те ребята сейчас уйдут. Как видите, подносы уже начинают собирать.