Бегун обнаружил меня после четвёртого заваленного мной пустыша и тут же рванул ко мне, но в этот раз я не суетился. Подпустив изменённого метров на тридцать, я двойкой в грудь остановил его, а второй двойкой в голову вышиб ему мозги. Прибрать последнего пустыша было делом техники — подойдя поближе я привычно оттолкнул его сердце.

Подобным образом я тренировался постоянно, но пока в основном только на низших изменённых. До автоматизма я этот процесс пока не довёл и мне необходима была концентрация сил. Вот только теперь я заметил одну особенность, на которую раньше не обращал внимания. Раньше мне казалось, что я мысленно отталкивал препятствие, а сейчас я как будто нанёс виртуальный удар в область сердца и произошло именно то, что происходит при сильном ударе тупым предметом в область грудной клетки. То есть разрыв сосудов и как следствие этого воздействия последующая остановка сердца и смерть изменённого. И это действие далось мне значительно легче чем представление необходимого органа и последующее воздействие на него. Получается, что можно бить не только по сердцу, но и, к примеру по печени или в горло. На высших изменённых это вряд ли подействует достаточно эффективно, а вот любому человеку хватит с горкой. Вернусь домой надо будет потренироваться сразу на нескольких не переродившихся людях или только переродившихся изменённых.

Бегун принёс мне один споран, лидер три спорана и одну горошину. Живём! Понятно теперь почему таких изменённых называют лотерейщиками. Горошина — это хорошо. Сегодня обязательно употреблю её в дело, но мне непонятно что делать с затаившимися на чердаке людьми. Они сидели как мышь под веником и своего присутствия не выдавали.

Кстати говоря, теперь мне стало понятно почему люди выбрали именно этот дом. Сам дом был небольшим, но кирпичным, с металлической дверью и железными решётками на окнах, а сами окна изнутри были завалены всем чем только можно. Видимо, чтобы сидевших в доме людей не видели изменённые.

Я всё ещё пребывал в раздумьях потихоньку склоняясь к мысли что надо их оставить и двигаться дальше, как один из людей спустился на первый этаж и подошёл к окну. Я не видел человека глазами, но его перемещение прекрасно фиксировал своим радаром. Человек видимо разглядывал меня через неплотно прикрытые занавески и в конце концов мне это надоело.

— Долго мы так будем глАзки друг другу строить? Либо скажи что-нибудь, либо я пошёл. Тварей я перебил, можете выходить.

— Я не могу. Мой друг сильно ранен и у нас кончился живец. — ответила мне молодая женщина или совсем юная девушка, а голос её был очень тихим и почти безжизненным, и я всё же решился им помочь.

— Ну так открой дверь. Живец я вам дам. Может и приятелю чем смогу помочь. — дверь девушка открыла почти сразу. Чуть повозилась с замком и засовом и отворила чуть скрипнувшую створку. Я уже стоял у двери и протягивал ей фляжку с живцом. Это оказалась действительно совсем молоденькая девушка, даже больше девочка, но измождена она была настолько что едва стояла на ногах. Увидев протянутую ей флягу, она вцепилась в неё как утопающий хватается за соломинку. Пока девушка пила я успел её рассмотреть.

Рост где-то метр семьдесят, худенькая, но жилистая — ни грамма лишнего жира. Золотисто-русые волосы когда-то были пострижены под мальчика, но уже прилично отросли. Редкий цвет волос, кстати говоря. Обычно девчонки красятся под блондинистых болонок, забывая свой естественный цвет волос. Черты лица правильные. Не писанная красавица, но шарм у девочки присутствует несмотря на её измождённый вид. Одета в тёмно-зелёную армейскую футболку, потёртую дешёвую страйкбойльную разгрузку поверх неё, тактические штаны с множеством карманов и высокие ботинки. Вся одежда не новая и хорошо пригнана по фигуре.

Выхлебав где-то с половину фляжки, девушка качнула ею и спросила.

— Я возьму?

— Бери. — разрешил я. Не говорить же девчонке что живец у меня не последний. Сама сейчас увидит. Две литровые фляги у меня в ранце лежали. В одной был наведённый живец на элитном ликёре, в другую был залит уксус. Отдельно лежала сода и ещё поллитровка такого же ликёра. Это для настоя гороха, а горошину я только что добыл. Сейчас заодно и разведу. Месяц уже настой не принимал.

Пока мой организм таким образом трындел мозгами я, не торопясь шёл за бредущей впереди меня девушкой. Шла она действительно с огромным трудом, а по лестнице поднималась с двумя остановками. Я же в то же время как неполовозрелая малолетка прикипел взглядом к тоненькой талии и просто потрясшей моё воображение пятой точке. Вот ничего не могу с собой поделать — нравится она мне и всё тут. Спермотоксикоз так никуда и не делся, сволочь.

Наверху всё было очень хреново. Здесь под самой крышей была ещё одна комната, но из мебели присутствовал только небольшой столик, керосиновая лампа и пара замызганных матрасов. Из оружия автомат Калашникова и двухстволка с обрезанными стволами и укороченным прикладом. Оба ствола лежали рядом с матрасом.

На этой импровизированной кровати лежал мужчина. На нём были только камуфлированные штаны от какого-то маскхалата, но расцветка мне была незнакома. Окровавленные футболка и верхняя часть маскхалата неряшливой тряпичной горкой валялись рядом, а грудь и левое плечо у мужика были замотаны бинтами. Впрочем, помимо бинтов были намотаны ещё и какие-то тряпки. Не удивлюсь если раньше это было постельным бельём местного хозяина.

А нет. Не всё. Есть ещё повреждения. Левая нога мужчины была вывернута под неестественным углом и тоже замотана такими же тряпками, но уже тёмного цвета. Просто лежал мужик в полутьме, и я это сразу не увидел, но прекрасно видел все повреждения его организма своим внутренним взглядом. Судя по всему, мужчина был без сознания, а выглядел даже хуже девушки.

— Давно? — вопрос я задал чтобы хоть как-то заполнить паузу.

— Седьмые сутки, а без живца четвёртые. — ответила девушка, пытаясь напоить мужчину. Я тем временем отложил в сторону автомат, и снял с плеч ранец. Первым делом выложил бутылку с живцом. Следом вторую с уксусом и сразу же кинул туда горошину. Пусть пока растворяется. Заодно достал небольшой, но яркий светодиодный фонарик. Всё лучше, чем керосиновая лампа. Следом на свет появилась небольшая аптечка. В ней и обезболивающие препараты и заживляющий гель и одна из коробочек с одноразовыми шприцами с оранжевой жидкостью, взятая мной с одного из убитых бойцов. Надо же узнать, что это такое? А информированные собеседники у меня только что появились. Надо пользоваться моментом.