Найти бы зеркало, посмотреть, что с лицом. Руки в крови — это ладно, чужая и вполне логичная. Привкуса крови во рту нет, гадость какая-то есть — металлическая и в печени колет, но все же, надеюсь, что сердце сектанта я просто куда-то зафутболил, а не съел.

— Как я выгляжу?

— На вампира похож, — сказала Банши и рассмеялась, — Да, шучу я. Ты аж позеленел, не ел ты никого.

— Прямо читаешь мысли, — меня стало отпускать, хотя от первых слов девушки, опять пошли спазмы, — А сердце-то куда делось?

— Ты его свиньям бросил, — блондинка махнула за спину, — но пересказывать то, что ты кричал, и что хотел с маской сделать, я не буду. Пошли уже, надо успех закрепить.

— Переодеваться будем? — я нашел почти целую маску и кивнул на единственный целый балахон.

— Хм, — Банши кивнула, — Я не буду, но если ты предлагаешь, то дерзай.

До жути не хотелось трогать мертвецов, но план показался неплохим. Мы не знали, сколько человек осталось в последнем фургоне, а шанс, что сектанты будут прикрываться заложниками, был слишком велик.

Вонь, которая шла от маски, смогла даже перебить запахи скотобойни. Резкий пропотевший пластик, привезенный с самой дешевой китайской фабрики, дополнительно пропитали каким-то раствором с запахом нашатыря. Похоже, специально сделали, чтобы народ сознание не терял.

Я трижды протер внутреннюю часть маски рукавом, прежде чем решился нацепить ее на лицо. Обзор исчез, через узкие прорези я мог нормально видеть в лучшем случае треть того, что было раньше. Теперь понятно, почему из них бойцы так себе. Привыкли за деймосами прятаться, да их руками всю кровавую работу делать, стоя на месте в каких-то своих сектантских молебных позах.

Банши помогла застегнуть за спиной балахон, а Стеча ляпнул на груди и ноге несколько красных пятен, типа я раненый и мне нужна помощь.

— Ну все, беги, — блондинка подвела меня к дверям и подтолкнула в сторону моста.

— Блин, а если местные пальнут? — говорить было неудобно, маска вплотную прилипала к губам.

— Значит, беги быстро, — сосредоточенным тоном произнесла Банши, — Мы будем рядом. Но готова поспорить, что местные уже давно сиганули через болото. На то они и местные, чтобы все тропки знать.

И я побежал, подтянул балахон и максимально по прямой, будто за мной гонятся, припустил к воротам. Броневик со второй машиной были похожи на подводные экспонаты изнутри которых растет большое количество водорослей, колышущихся в воде. Из всех щелей торчали красноватые нити, по цвету и структуре похожие на волосы пожирательницы. Даже жалко, что у Банши запас по нулям, хоть новую вампиршу теперь иди ищи.

Дым в воротах уже давно рассеялся. И теперь картина боя выглядела довольно мрачно. Разбитая машина в проеме, рассыпанные стекла, разбросанные трупы, догорающая телега и тлеющие яркими угольками стены.

Я подкрался к машине и аккуратно приподнялся, просматривая дорогу через треснувшее лобовое стекло.

Четвертый фургон оказался самым здоровым и больше походил на очень старый гражданский «Пазик», чем на «газель» или нашу «буханку». Они отъехали за мост и встали как бы в пол-оборота, в любой момент готовые сорваться с места — либо в село, либо в лес. Двигатель тарахтел на холостых, в кабине сидел человек и еще один суетился рядом, постоянно вставая на колесо и пытаясь разглядеть, что происходит.

Я встряхнулся, активируя свои актерские способности. Главное, не забыть, что я говорить не могу. Что сейчас диалог — это последнее, что поможет. А то ведь могу ляпнуть что-то в духе: «Господа, сектанты! Нас предали, мы в жопе!» Так что, мысленно застегнул молнию на губах, встряхнулся и вывалился на открытое место.

Походка вышла — ни то ни се. Ни то пьяный, не то раненый — меня шатнуло пару раз, но потом я поймал ритм, зачем-то скривил лицо якобы от боли, забыв, что через маску никто лицо-то не увидит. Схватился за ногу и, опустив голову, начал мычать, все ближе приближаясь к фургону.

Парень, что стоял на колесе, бросился мне навстречу. Пощелкал пальцами, явно пытаясь привлечь мое внимание, потом хлопнул в ладоши. Но я не повелся, махнул рукой за спину и сделал вид, что сейчас упаду.

Споткнулся и упал в руки, подбежавшего сектанта. Меня приподняли и потащили к фургону, да еще и водитель выскочил помочь. Чем ближе они меня тащили, тем отчетливее слышались звуки из фургона — кто-то скребся по стене, кто-то постанывал, а кто-то тоненьким голоском причитал, что его надо отпустить, потому что его семья ждет.