Позже той же ночью Огнеспин примостился на своей ветке отдыха, размышляя. «Может быть, Эска говорила правду; может быть, она говорила неправду. Как он мог быть уверен? Что ему делать?» Огнеспин вздохнул и спрятал голову под крыло. Он заснул в смятенном состоянии духа. Во сне кардинал-лидер увидел огромную крепость — с рабами, солдатами и всем прочим. Большой коричневато-красный ястреб расхаживал вокруг, выкрикивая приказы. Внезапно Огнеспин оказался в воздухе, возвышаясь над недостроенным зданием. К его большому удивлению, это место находилось недалеко от его дома.

— Крепость в Камнебеге?

— Да, — сказал голос. Крепость прямо в лесу Камнебега, недалеко от вашего лагеря и лагеря голубых соек. Сердце Огнеспина упало. — Да, Эска говорила правду, повторял громкий, великолепный голос.

— Ч-кто вы? — дрожащим голосом спросил лидер кардиналов. Облака мерцали серебристым сиянием, заставляя кардинала щуриться. Внутри Огнеспина можно было разглядеть очертания внушающей благоговейный трепет белой птицы. Размах его крыльев был во много раз больше, чем у кардинального лидера, и простирался на несколько ярдов. Великолепная птица заговорила.

— Аааа, Огнеспин… мое настоящее имя — Ветроглас. Птица улыбнулась.

— Меч-птица! — тяжело задышал лидер кардиналов. Он немедля склонил свою голову.

— Не нужно, красный. Огнеспин поднял голову. Теперь он мог видеть, как сверкает меч птицы, а драгоценный камень Листодрева отражает лучи света. Он слегка покачал хохлатой головой.

— Меч-птица, если Эска говорила правду, то что мне делать?

— Мир, — сказал голос. — Теперь возвращайся в свое жилище, Огнеспин. Я показал тебе то, что другой бы не показал. Следующее, что понял Огнеспин, он вернулся домой.

— Странный сон мне приснился, — подумал он. Но мне кажется, что это была явь…

«Вы правы, это так. Помни, Огнеспин, мир.» — великолепный голос эхом отдавался в голове кардинала. Огнеспин слабо улыбнулся. «Спасибо, Меч-птица», — прошептал он, зарывая голову в перья.

Голубые сойки, расположившись по кругу, слушали историю Эски.

— И я думаю, именно поэтому мы поссорились. Это кажется вполне логичным, — со вздохом сказала Эска.

— Это возмутительно, — закипел от гнева Коди, один из воинов голубых соек. — Крепость, управляемая злобным ястребом прямо здесь, в лесу Камнебега, а мы об этом не знаем? Эска кивнула.

— Он заставил нас объявить войну кардиналам, но мы понятия не имели.

— Эска сказала, что у Турнатта около сотни солдат, — сказал Небесный Лев. — У нас их намного меньше. Мы не смогли бы выгнать их отсюда, даже если бы каждый из нас был храбр и искусен в бою. Голубые сойки временно замолчали.

— Мы должны быть готовы в случае, если Турнатт захочет атаковать и захватить нас в плен. — сказал Гленаг. — Кажется, что у нас есть возможность объединиться с кардиналами.

— И снова подружиться с ними, — добавил Бронте, другой воин. Коди напрягся.

— Но что, если они подумают, что мы нападаем на них? Они могут не доверять нам после всего, что произошло... В толпе послышался ропот, каждая птица высказывала свое собственное мнение.

— Мы будем рисковать, — сказала Эска с решительным тоном в голосе. — Мы должны. Другие птицы согласились.

— Стоит попробовать, — промолвил Небесный Лев.

На следующий день группа голубых соек, не имея при себе оружия, с легким сердцем полетела к Линии фронта. Все они надеялись, что скоро этой Линии больше не будет. Воспоминания о прошлом наполнили их. Счастливые впервые за несколько недель, они свернули на территорию кардиналов. Даже солнце, казалось, светило ярче. Они парили в воздухе над Серебряным ручьем и холмами Эпплби. Но они все равно немного нервничали, когда увидели лагерь кардиналов. Там они сидели на разных деревьях, но не окружали лагерь.

— Огнеспин, друг! — сказал Небесный Лев голосом, который был полон доброты, голосом, которым он пользовался до конфликта между двумя племенами. — Это я, Небесный Лев, и Голубокрылые. Вскоре показался Огнеспин, он был спокойным и серьезным. Небольшая искра удивления промелькнула в глазах лидера кардиналов.

— Небесный Лев? — сказал он — Небесный Лев? После этих слов он сделал длинную паузу. Потом появилась вся армия Восходящих. У них не было оружия. Два племени просто стояли, тихо смотря друг на друга.

— Входите, друзья мои, — прошептал Огнеспин. — Входите.

— Театр? Что такое театр? Я чувствовал себя глупо, задавая такой

вопрос. Старая птица весело подмигнула мне.

— О... восхитительный набор музыки и веселья,

завернутый во всевозможные цвета, если вы понимаете, что я имею в виду. К сожалению, меня там не было.

ИЗ ДНЕВНИКА КРЫЛАТОГО В СТАРОМ ПИСАНИИ.