Прошло много рассветов и закатов с тех пор, как смех красных и синих звенел сладко и ясно в лесу Камнебега. Теперь деревья, казалось, спокойно слушали птиц и радовались вместе с ними.

Вернувшись в Мрачную Крепость, Турнатт решил, что пришло время атаковать кардиналов и голубых соек. Нынешние рабы были подобны листьям, трепещущим на ветру поздней осени, настолько слабым, что работа над его великолепной крепостью продвигалась медленнее, чем улитка. Ему нужны новые рабы, и быстро, думал он, сидя в одиночестве в своей комнате, сжимая Книгу Безумия .

Когда-то Турнатт был обычным бурым ястребом-вампиром, не более грозным, чем большинство ему подобных. Он фыркнул от отвращения, вспомнив об этом. В те дни он жил в самодельных норах и не имел никаких амбиций, кроме следующей добычи, которую ему удавалось поймать и полакомиться ее кровью. Весь этот ужас изменился в один прекрасный день, когда он укрылся от ливня в пещере, трещине в скале. Там, в нише в стене, он нашел старую книгу в кожаном переплете, Книгу Безумия. С первой страницы, с первого предложения, Турнатт был околдован. Он думал об этом днем, мечтал об этом ночью и даже спал, положив голову на заплесневелые, древние страницы темного тома. В частности, был один отрывок, к которому он возвращался снова и снова. Там было написано, что если птица будет есть яйцо лесной птицы каждый день, она будет жить долгие годы — возможно, вечно!

Турнатт начал совершать набеги на гнезда лесных птиц, но это была тяжелая работа; маленькие птички яростно сражались, не давали в обиду своих детенышей, поэтому каждое яйцо было украдено со шрамами и синяками. Турнатт не хотел тратить время на битву с лесными птицами. Он нашел себе стаю ворон и воронов и приказал им совершить для него набег на гнездо. Затем ему понадобились слуги, чтобы заботиться о его армии, и место, где они могли бы жить. Именно тогда он решил поймать лесных птиц в качестве рабов и заставить их построить ему роскошную крепость.

Книга Безумия была его верным спутником на протяжении всего этого. Это превратило его из обычной птицы в лохмотьях, которая жила хуже бродяг, в хитрого тирана в шелках, который жил лучше королей! Турнатт нежно погладил кожаную обложку когтем. Он послал толстяка Слизеклюва вернуть кардиналов и голубых соек. Они были бы сильными, выносливыми работниками. Скоро его крепость будет завершена. И все, что обещала ему Книга Безумия, сбудется!

Не забывайте о неожиданных

опасностях в мирное время.

ИЗ СТАРОГО ПИСАНИЯ.

Глава 9. Угроза

Слизеклюв полетел к лагерям кардиналов и соек, чувствуя себя довольно надутым и могущественным. Он, капитан Мрачной Крепости, возглавлял крупную атаку. Он следовал указаниям, которые дал ему Призрак, и уверенно вел свою группу из пятидесяти или около того ворон. По словам Призрака, он должен направиться к Эпплби-Хиллз, возвышенности в центре между лагерями красных и синих. Слизеклюв был очень доволен собой, когда мельком увидел холмы вдалеке и замедлил свой полет. На одном из холмов стояли палатка, сцена и размытая стая порхающих птиц.

— Эй, солдат, это кардиналы и голубые сойки вон там? Слизеклюв ткнул ворона когтем.

— Да, капитан, сэр! Похоже, у них какая-то вечеринка, сэр!

— Хм... Но как и почему? Призрак заверил меня, что они сходили с ума друг от друга. В голову капитана пришла идея. — План должен измениться. Давайте действительно удивим их. Встанем по лесным массивам, на востоке и севере. Давайте не подведем лорда Турнатта! Похожие на тени птицы повиновались.

Во время праздника Паррале и несколько других птиц отправились за блестящим черным пианино из корзины воздушного шара. Хотя это было миниатюрное пианино, сделанное специально для птиц, оно все равно было довольно тяжелым. Многие помогали его перемещать. Дергая и толкая, они вытащили его наружу. Наконец, после больших усилий, пианино оказалось на своем месте. Паррале, вспотевшая и пыхтящая, сказала с улыбкой:

— Да, это тот момент, которого ждала каждая птица: песни и танцы! Кардиналы и сойки в толпе проглотили свои последние кусочки. Они разразились криками одобрения. — Вы выбираете песню, танец, певца и танцовщиц, — объявила Паррале. Кивнув, Кастин и Мэйфлауэр одним взмахом крыльев взлетели на свои места за пианино, Кастин на высоких клавишах, Мэйфлауэр на низких. Они ждали. В толпе Бронте толкнул Коди локтем.

— Давай, Коди! Поднимайся и пой! У тебя самый лучший голос на многие мили вокруг! Это привлекло внимание птиц поблизости, которые поддержали Бронте.

— Послушай своего друга!

— Не стесняйся!

— Давайте не будем откладывать программу! Коди добродушно проворчал.

— До тех пор, пока я могу избавиться от всех этих болтунов. Если я собьюсь с ритма, это будет не моя вина. Когда Коди поднялся на сцену, Огнеспин вышел из зала и похлопал голубую сойку по плечу.

— Я скучал по твоим веселым мелодиям, Коди. Пой для Голубокрылых. И для нас. Затем лидер кардиналов скользнул обратно в толпу, исчезнув за другими птицами.