Грейс повернулась к занавешенной стене и поднялась, чтобы отдернуть штору. Висевшие за ней листки зашуршали. Открылась серия карандашных рисунков. Крупный план, более общая панорама, законченные или незавершенные, все они были посвящены двум сюжетам. Первым был человек, облаченный в разноцветное одеяние, с лицом, скрытым под маской, в которой было лишь две прорези для глаз, чуть более светлые, чем остальной фон.

Грейс помассировала грудь, налившуюся свинцовой тяжестью, и сосредоточилась на втором персонаже. Более мягкие и более точные карандашные штрихи складывались в портрет мальчика лет двенадцати. Взгляд из-под челки выражал глубокую печаль. Последний набросок в серии изображал только глаза, словно воспоминание о видении, замеченном сквозь щель готовой закрыться двери. Точнее: крышки багажника, в который мальчик помог ей спрятаться.

Грейс долго рассматривала разные изображения паренька. Одно она сняла со стены и сунула в карман, чтобы иметь портрет своего спасителя при себе. Потом, с еще большей настороженностью, вернулась к лицу под маской. Какое дьявольское существо под ней скрывалось? Как человечество могло произвести подобного монстра? Этот человек уничтожил ее ради своего гнусного удовольствия. И никак за это не заплатил. Очевидно, он был свободен, благополучен, а она страдала все эти годы. Пришло время использовать опыт, накопленный за время работы в полиции, для того, чтобы самой свершить правосудие, чтобы кошмары наконец перестали терзать ее.

– Где ты, мразь? – выкрикнула Грейс, выплескивая яростную жажду мести, долго развивавшуюся в ней и вот теперь созревшую.

Задыхаясь, упираясь кулаком в стену, она закрыла глаза и стала преобразовывать свою ненависть в холодную и осмысленную ярость. Она должна быть успешной, организованной, профессиональной, какой была бы, пытаясь отыскать палача своей дочери.

Более или менее усмирив ярость, она решила найти вырезку из «Ивнинг таймс», на которую указывало таинственное послание.

Грейс нервно подошла к стопке газет в углу комнаты и стала перелистывать их до тех пор, пока не наткнулась на номер «Ивнинг таймс» от 14 ноября 1999 года. То есть почти день в день спустя год после ее исчезновения. Грейс вполголоса прочитала заголовок статьи.

– Дело Кемпбелл по-прежнему не завершено. Из-за неуверенности свидетельских показаний ребенка и упущений инспектора, которому было тогда поручено дело, тайна похищения девочки может навсегда остаться нераскрытой.

Рядом с длинной статьей, излагающей основные элементы истории, на пятой странице действительно находилась фотография. Это был снимок папарацци, и Грейс вздрогнула, увидев, что запечатлел объектив фотографа. На заднем плане она узнала дом своего детства и фигурку девочки. Но был на снимке ясно виден и кое-кто еще.

Ты отлично знаешь, где начинается дорога к истине.

Не важно, кто отправил это послание, подумала Грейс, он прав. Она давно знала, что если надеется пролить свет на это дело, то должна расспросить человека, изображенного на этом снимке.

Вплоть до сегодняшнего дня она боялась этой встречи. Но теперь жажда мести пересилила страх разворошить прошлое.

Настало время спровоцировать конфликт. Даже если приходилось опасаться худшего.

Грейс сделала крюк, чтобы завезти полученный конверт в научно-технический отдел полицейского управления. Она совершенно не представляла себе, кто мог его подбросить. Один из полицейских, расследовавших в свое время ее исчезновение? Сам инспектор Скотт Дайс? Какой-то журналист? Или еще одна жертва, разделявшая ее жажду мести? Вроде того мальчика, который помог ей бежать? Какими бы правдоподобными ни были эти гипотезы, они не объясняли анонимности отправителя.

Все это казалось абсурдом. К тому же, почему этот некто дал о себе знать только сейчас, спустя столько лет?

Получается, что, подталкивая ее к поискам правды, это послание еще больше сгустило тени вокруг расследования.

В управлении Грейс опечатала и зарегистрировала конверт под номером нового дела и передала дежурившему в этот воскресный день эксперту, чтобы попытаться выявить отпечатки пальцев или следы ДНК, которые могли соответствовать имеющимся в полицейских архивах образцам.

– Это связано с делом об убийстве на Айоне? – спросила молодая эксперт, умоляюще глядя на Грейс восторженным взглядом новичка. – Когда я скажу, что помогала вам в этом деле, это очень поможет моей карьере.

Грейс впервые использовала знания коллеги в личных целях, но, даже если это нарушение будет ей дорого стоить, она примет любое наказание, лишь бы получить возможность добраться до своего мучителя и свершить правосудие.

– Да, может быть, связь существует, – солгала она. – Но я бы хотела, чтобы результат вы пока сообщили только мне. Наш обожаемый шеф Эллиот не хочет, чтобы подвергались сомнению последние выводы, за которые он получил кучу поздравлений от всех местных шишек.

– О’кей, понимаю. Я вам позвоню.