– Что ж, тогда я с благодарностью принимаю ваше приглашение, - кивнула герцогиня. – И хотела бы пригласить вас ответно к себе. Может быть заедете к нам в замок завтра с утра? Позавтракаем вместе.

– Ваш замок находится на улице Весталок?

«Любопытно, она знает локации всех основных придворных игроков или только родни?»

– Так и есть. Придете?

– Когда начинается ваше утро?

«Потрясающий вопрос!»

– Очень рано. Обычно я встаю в шесть.

– Тогда, быть может, в восемь?

«Еще одна ранняя пташка! Ну, надо же!»

– Что вы любите есть на завтрак? – перешла на деловой тон Мария.

– Ветчину, бекон, окорок… В общем, любое мясо, - улыбнулась Габриэлла. – Вы уж извините, герцогиня, но в этом смысле я не следую традициям франков. На завтрак я ем много и предпочитаю мясо. Оно лучше насыщает.

– Ну, что вы! – возразила Мария. – Не о чем! Я прикажу приготовить вам на завтрак обед!

«Умна и остроумна!»

– Тогда я точно приду!

– Вот и славно! А кстати, хотите, Габриэлла, я представлю вас императору и обществу?

– Обществу, – кивнула Габриэлла. – Спасибо, а то я никого здесь не знаю. Императору меня представит брат.

– Вы с братом близки?

– Пожалуй, - ответила после короткой паузы золотая девушка. Она, словно бы, обдумывала какое-то время и вопрос герцогини, и свой ответ. – Мы росли порознь. К тому же, у нас довольно большая разница в возрасте. Он знал нашего отца и помнит мать, а я – нет.

– По-видимому, ваш отец был немолод…

– Когда он зачал меня, ему уже было под триста лет, - небрежно пожала плечами Э’Мишильер. – Точнее не знаю.

– Триста лет? – потрясенно повторила за ней герцогиня Перигор. – Вы хотите сказать… Как звали вашего отца?

– Тан Густав Перигор-Мишильер.

– То есть, получается…

«Получается, - понял Зандер, - что Габриэлла куда более чистокровная Перигор, чем нынешняя герцогиня!»

Эту историю он знал с детства. История о возникновении независимого клана Мишильер являлась неотъемлемой частью истории франков. Вернее, истории аристократических родов империи.

– Получается, - герцогиня наконец справилась с волнением и смогла даже улыбнуться, - что вы, Габриэлла, моя старшая родственница.

– Троюродная бабушка, - неожиданно искренно улыбнулась коннетабль Мишильеров, - или что-то в этом роде, но с большим числом колен.

Мария Перигорская шутку оценила, по-видимому, расценив ее, как милую. Но разговор на этом вынужденно прервался. Заголосили трубы, двери в тронный зал медленно раскрылись, и мажордом императора граф Адриен де Марке ударил золоченым посохом в пол:

– Ожидаем выход императора!

Глава 4. Июль 1939

1. Трис

Трис наблюдал. Он был со всеми и в то же время, оставался, как бы, вне общего круга. И отсюда, с этой удобной позиции, он был волен наблюдать за людьми и их поступками, не становясь частью происходящего, даже если собеседники и партнерши по танцам думали иначе. Одно не мешало другому, во всяком случае, когда речь шла о нем. Он умел участвовать, не участвуя, говорить, пить шампанское и кружиться в танце, и, в то же самое время, соблюдать дистанцию, никого, не подпуская к себе слишком близко. Смотреть, думать, делать выводы и строить планы. И, разумеется, главным объектом его пристального внимания являлась сейчас его вновь обретенная сестра.

Следует отметить, она держалась просто великолепно, но, если честно, Триса смущала скорость, с которой Габриэлла вжилась в придуманный им для нее образ. Стильный автомобиль, роскошное платье от-кутюр и баснословно дорогие бриллианты – все это лишь антураж. Они могут украсить, оттенить или подчеркнуть то, что уже существует, но не могут создать то, чего нет. В этом смысле, его младшая сестра превзошла все его, даже самые смелые ожидания. Ни ноты фальши. Ни грана сомнения. Естественна, как природа, и именно такая какой должна быть Э клана Мишильер. Девушка, не знающая, что такое страх, неуверенность или робость, но зато хорошо знающая себе цену.

Представляя Габи императору, Трис отдавал себе отчет в том, что сейчас ее изучают сразу несколько очень сильных магов. Но дело, разумеется, не только в силе Дара, а в дополнительных способностях, позволявших им видеть невидимое. В окружении императора таких людей было, как минимум, трое: сам император Карл II, слывший довольно сильным эмпатом, барон Седар де Ланжевен, обладавший Даром видеть силу и определять ее уровень, и шевалье Константен Пеккёр, по слухам, умевший «читать» кровь. Все они присутствовали там и тогда, когда Трис подвел Габи к трону. Стояли неподалеку в опасной близости от него и его сестры. Смотрели, изучали, приходили к неким умозаключениям.