Шрифт:
– За племянника…
– У него есть титул?
– Простите, ваша светлость, - сообразил наконец граф. – С моей стороны этот разговор был ошибкой. Я ни в коем случае не желал вас оскорбить!
– Пустое! – улыбнулся Трис. – Я новый человек при дворе, и вы могли не знать, что я глава клана, а моя сестра – коннетабль.
«Но должен был узнать, прежде чем учить меня жить! Мизерабль![3]»
Трис уже не помнил, каким человеком он был в той другой, казалось, навеки утраченной жизни. Однако предполагал, что не был там и тогда ни глупцом, ни простофилей. По каким-то едва заметным движениям души, отголоскам пережитых когда-то в прошлом эмоций, осколкам прежнего своего «Я», он полагал, что всегда был самостоятельной и в достаточной мере цельной натурой. Он бы не стал вот так, как этот граф, не зная броду, соваться в воду. Однако и в том, и в этом мире, было немало таких неумных и самоуверенных людей, как этот де Лом. Иногда им везет, но иногда – нет. Сегодня графу не повезло.
***
– Вы тан клана Мишильер?
Перед Трисом стоял высокий молодой мужчина приятной наружности. Фрак сидел на нем, как влитой, а бриллианты в заколке галстука и на запонках были идеальны по размеру, чистоте и огранке. Ничего вычурного, все в меру: великолепно пошитый костюм, идеальная прическа, правильное произношение… И все-таки, кое-что выбивалось из ряда, хотя и не бросалось в глаза. Взгляд мужчины. Слишком умный, чуть более пристальный, чем следовало и, возможно, капельку безумный, что могло бы объяснить столь очевидное нарушение этикета, какое допустил незнакомец, заговорив не представившись.
– Да, - подтвердил Трис, догадку мужчины. – Тристан Мишильер к вашим услугам.
– Я Александр князь Трентский, рад знакомству, - наконец представился незнакомец.
– Я здесь человек новый…
– Как и я, - чуть улыбнулся Трис. – Жил в провинции и таном стал всего лишь два года назад.
– В этом мы с вами невероятно схожи, - губ князя коснулась ответная улыбка. – Я, видите ли, по характеру затворник, и, если бы не Турнир, так бы и продолжал жить наособицу. Титул, к слову, я получил по случайному наследству всего лишь два года назад.
«Странная история, - отметил Трис. – На затворника князь совершенно не похож, но, с другой стороны…»
В одной фразе князь Трентский умудрился сделать два неслучайных отступления от модуса операнди, принятого в высшем свете. Он указал причину своего появления при дворе, без обиняков назвав ее единственной, и не постеснялся признаться незнакомому человеку, что титулованным аристократом стал совсем недавно. Случайное наследство – это ведь отнюдь не то же самое, что наследование титула по праву старшего или сильнейшего в следующем поколении.
– Вас не привлекает общество? – спросил Трис, пытаясь определиться, с кем именно свела его судьба.
– Люди в массе своей скучные создания.
– Зачем же, тогда, вы участвуете в Турнире?
– Хочу жениться на принцессе.
«И это все?!»
– Что ж, - кивнул Трис, - это серьезный довод. Очень интересная женщина, к тому же наследница престола…
Трис видел принцессу уже дважды и даже успел с нею немного поговорить. Она была молода, интересна внешне и в достаточной степени умна, чтобы на ней можно было жениться. Однако вокруг, например, в этом бальном зале находилось множество других незамужних девушек, мало уступавших Эве Сабинии в знатности рода и значительно превосходивших ее по красоте и сбалансированности ума и темперамента. Принцесса была слишком умна для большинства соискателей ее руки, эмоционально нестабильна и, судя по некоторым признаком, никогда не допустит своего будущего супруга до власти.
«Будет держать принца-консорта, как любимую болонку, на коротком поводке, - решил Трис. – Ни денег, ни власти, ни самостоятельности. Да и любовницу завести не позволит, хотя себе, скорее всего, ни в чем отказывать не станет…»
– Значит, мы конкуренты? – продолжил между тем князь Трентский.
– Ни в коем случае! – успокоил его Трис. – Я в Турнире не участвую. Не чувствую себя готовым к браку.
– Вот как? – удивился мужчина, не выказав, впрочем, и тени искреннего удивления. – А я думал, перед такой перспективой не устоит никто.
«Не удивлен, - отметил Трис. – Знал заранее. Но чего именно он хочет от меня? Чего добивается? Если ему нужна Габриэлла, то стоило, наверное, самому с ней познакомиться».
– У меня слишком серьезные обязательства перед кланом, - объяснил он вслух.
– А передать титул следующему в очереди?
«Лишний вопрос…»
– Следующая в очереди моя сестра, - сказал он вслух, не показав вида, что понял, куда дует ветер.
– Ей всего восемнадцать лет. Я не могу взвалить на нее такой груз ответственности.
Что ж, он оказался прав. Князя интересовала Габи, но тогда, возникал вопрос: какого фавна? Сватаешься к принцессе, вот и продолжай биться лбом о каменную стену, Габи-то здесь причем?!
– Вижу вы любите свою сестру.
– А вы свою? Или у вас нет сестры?
– Есть, - подтвердил князь догадку Триса. – Два брата, две сестры, но они сами по себе, и я с ними не близок.
– Извините, князь, но я не понял, - решил уточнить Трис. – Вы намекнули сейчас на семейный конфликт?
Это было уже не просто отклонение от образа действий, принятого у франкской аристократии. Это был моветон, скорее даже скандал. Никто никогда не станет рассказывать постороннему человеку о своих семейных проблемах. Впрочем, не постороннему, тем более.