Шрифт:
Элея нашла меня сидящей на полу рядом с лифтом:
– Мариангела, милая, мне так жаль тебя. Но ты должна собраться и сделать это. Невыносимо сложно, но так устроен мир. Я помню, как тяжело было Алексу, когда он забирал тебя в двухлетнем возрасте сгоревшей в своей кроватке. Он видел, как горевала твоя мать. Ты была первой детской душой, которую Алекс сопровождал.
– Алекс? Он знал, кто я? – меня поразило это открытие.
– Да, знал, но от этого не легче. Мы все одинаково бессильны перед болью от смерти близких и особенно детей. Кем бы ни были. Но должны это принимать. Мари, тебе нужно взять себя в руки. Вместо тебя никто не встретит этого малыша. Если ты опоздаешь, он будет очень сильно напуган. Кто сможет показать ему дорогу?
– Спасибо, Элея, – искренне поблагодарила подругу.
Было сложно, несмотря на самовнушение. Я зашла в лифт, нажала «Пункт назначения» И вышла, вернее, вошла в подъезд и побежала на третий этаж. Внутри меня тысяча диких кошек скребётся, и все они воют, как волки.
21–15: Я не чувствую запаха пожара, не слышу сирен. Как попасть внутрь? Постучалась в дверь, никто не открывает. Как же быть?
21–20: Дым! Появился дым! Начала звонить и стучать в другие двери. Никакой реакции. Что же мне делать?
21–25: Послышался вой сирен. Наверное, кто-то вызвал пожарных.
Волна паники начала накрывать меня с головой. Ну как же открыть эту долбанную дверь?!
21–28: «Мари, куриные твои мозги. Приехала пожарная машина. Бегом к штурмовой лестнице!» – Алекс прислал сообщение на планшет.
Очень многое можно сделать за 120 секунд. Сбежать с третьего этажа, растолкать пожарных, вскарабкаться вверх и залезть через окно в задымлённую комнату. Он лежит в своей кроватке. Маленький умирает во сне. Дома никого нет. Мама ушла, но провод зарядного устройства воспламенился, оставшись в розетке. А рядом лежит книга. С неё огонь перекинулся на палас.
21–32: Протянула дрожащую руку к бездыханному тельцу. Выдернула невинную душу и прижала к себе.
– Тётя, а где моя мама? – тоскливо спросил ребёнок. Как мне сказать, что он не сможет с ней попрощаться?
Полный отчаяния крик ворвался в почти потушенную квартиру.
– Малыш! Мой малыш!
Даже мои надёжные щиты не помогли спрятаться от парализующей смеси оттенков материнской боли. Она отлучилась на один час, помыть полы в соседнем доме. Мать-одиночка цеплялась за любую возможность заработать.
В эту ночь я так и не смогла уснуть. Как принять циклональный круговорот жизней? Элея права, я слишком долго была человеком. Сидя на полу около двери, не услышала приближающиеся шаги.
– Держи, Маша, – Алекс пришёл ко мне с литровой бутылкой виски, – пей залпом, сколько осилишь.
– Алекс, мне Элея рассказала, что я была твоим первым ребёнком. – Сделав, наверное, глотков десять, с трудом смогла вымолвить.
– Да, тогда мне бутылку виски принесла Элея. А она не сказала, что я тебя забирал ещё четыре раза? Ты и в семь лет, и в пять, и в двенадцать, и тринадцать погибала в пожарах. Я понимал, что ты особая душа. Мне было жаль тебя.
– Спасибо, Алекс.
– За что?
– Вчера ты показался последней скотиной…
– Ну, спасибо – грустно рассмеялся мой учитель. – Забыла? «Eruditio aspera optima est»
– Строгое воспитание самое лучшее, – монотонно проговорила перевод. – Ты был в ОООД?
– Да, но недолго. Лет шестьдесят, – Алекс смутился и махнул рукой.
– А что так? В их отделе вроде престижнее, – протянула своё умозаключение.
– Надоело, – последовал короткий ответ.
– Алекс, за какой грех тебя Жнецом назначили? – Красивое лицо исказила гримаса горечи. – Не обязательно рассказывать, прости.– Зачем я лезу без спросу в чужие секреты?
Отхлебнув пару глотков из бутылки, всё же поведал:
– Я служил при Петре III цепным псом. Устранял неугодных ему людей.
– Ого! Столько лет прошло. Разве ещё не закончилось твоё наказание?
– Не хочу новую жизнь, не готов к ней…
Мы с Алексом проговорили всю ночь. Его неожиданная поддержка оказалась так кстати. В его лице обрела настоящего друга.
Глава 5 Трудности жнецов
Следующие пятьдесят лет можно описать круговоротом повторяющихся событий: «Сопровождение душ» «Слёзы по Кристиану» «Виски с Алексом» «Виски с Алексом и Элеей» «Слёзы по Кристиану» «Сопровождение душ». Если бы я была живым человеком, то, наверное, валялась бы где-нибудь под забором, с лицом алкоголички в образе бомжа.
Этот приказ Изначального, словно заклятие на моём столе. Когда меня накрывала истерика, я пыталась избавиться от этой злополучной бумаги. А накрывало меня часто. Можно сказать, что постоянно. Но у неё, наверное, тысяча жизней, не меньше. Рвала её на сотню кусочков, сжигала, съедала, топтала, смывала в унитаз, выкидывала в разных городах, где ждали меня души. Но по возвращении в комнату эта зараза лежала там же, целая и невредимая. Время не испортило её. Позже этот приказ использовала вместо подставки для кофе, доски для резки, листа для рисования, пускала самолётики. Носила в химическую лабораторию для исследования состава. Всё тщетно. Этот гадский лист бумаги лежал на своём месте, словно прибитый к нему магическими гвоздями. Вместе с ним прибита и я к своей работе собирателя душ.