And you're standing on the edge, face up 'cause you're a… (И ты стоишь на краю, посмотри в лицо невзгодам, ведь ты…)

Natural (Самородок)

A beating heart of stone (Твоё каменное сердце бьётся)

You gotta be so cold (Ты должен быть хладнокровным)

To make it in this world (Чтобы добиться успеха в этом мире)

Yeah, you're a natural (Да, это у тебя в крови).

Living your life cutthroat (Ты живёшь своей жизнью, не щадя никого)

You gotta be so cold (Ты должен быть очень холоден).

Yeah, you're a natural (Да, ты самородок) 1

Я отключила магнитолу на приборной панели автомобиля и заглушила двигатель. Довольно активные звуки песни «Natural» группы Imagine Dragons слишком сильно били по моим ушам. Я не была из числа мнительных или неуверенных в себе людей, но песня почему-то заставила меня почувствовать лёгкое волнение и напряжение. Впервые за свою жизнь я переживала за свои способности и за свои внутренние силы. Ещё неделю назад я была в родном Стэнфорде и заканчивала свою диссертацию по психологии. Я шла к этому моменту девять лет и вот она финишная прямая моих мучений. Я отдала изучению тонкостей человеческого сознания много времени и в конечном итоге решила посвятить этой деятельности всю свою жизнь. Обычно, подобные профессии выбирают те, кто сам столкнулся с подобными проблемами в прошлом, но в моем случае все было с точностью да наоборот. Всю свою жизнь я жила в любви и в нескончаемом внимании окружающих меня людей. Я всегда была в центре внимания и с первых дней в школе стала самой популярной девочкой, как в классе, так и во всей школе. Моя довольно яркая внешность и хорошее финансовое состояние моих родителей сделали своё дело. В старшей школе не было никого популярнее и эффектнее меня. У меня была спортивная и подтянутая фигура, которой я уделяла довольно большое количество своего свободного времени. Мои волосы имели насыщенный пепельный оттенок, который по странному обстоятельству был дарован мне самой природой. Мои глаза были пронзительного голубого цвета, а лицо имело острые и нежные черты лица. Каждый день, смотря в зеркало, я благодарила судьбу за свою жизнь и за те дары, что она мне преподнесла. Мои родители ни в чем меня никогда не ограничивали, и я всегда могла получить все то, о чем только мечтала. Мой отец занимался игрой на бирже и владел запасами полезных ископаемых, поэтому такое понятие, как нужда в деньгах меня обходило всегда стороной. Моя мать была из числа особей высшего общества и всегда придерживалась образа холодной и высокомерной особы. Хоть я и росла под ее контролем и всеми силами старалась соответствовать своим родителям, но взгляды матери на окружающий мир я не поддерживала. Я всегда считала, что в любом человеке можно найти что-то хорошее и светлое, даже будь он законченным подонком. Стремясь доказать матери своё мнение, я решила пойти учиться на психолога и на более высоком уровне изучать этот вопрос. Мой отец поддержал мое стремление и без проблем устроил меня на лучший факультет психологии в Америке. Стэнфорд был однозначным лидером в этой области и его факультет психологии был знаменит своим престижем и качеством обучения. В итоге я с успехом закончила первую ступень обучения и получила степень бакалавра. После этого я решила идти дальше и получить научную степень все по той же специальности. К этому моменту родители купили мне небольшой дом в пригороде Пало-Альто, где я успешно зажила своей жизнью. Вот уже два года, как я писала свою диссертацию, пристально изучая вопросы потери человеком собственной личности и своего собственного «я». Не знаю почему, но этот вопрос оказался менее популярным для изучения в научных кругах современных психологов. Я решила посвятить свою научную деятельность именно этому вопросу и тем самым разобраться в таком странном и довольно редком явлении. Недавно мой научный руководитель вызвал меня к себе и сделал мне довольно странное предложение. Он предложил мне отправиться в Нью-Йорк, а точнее в психиатрический центр Манхеттена. По его данным там был довольно интересный для моего изучения случай, который мог помочь мне в написании моей работы и в моих научных исследованиях. Я без колебаний согласилась на подобное предложение и вот спустя пару дней я прибыла в Нью-Йорк. Меня здесь должна была встретить бывшая подопечная профессора, которой он помогал в своё время в начале ее деятельности. Девушка была примерно моего возраста, поэтому по предположениям профессора Траста у нас не должно было возникнуть проблем в общении. Я была уверена в себе и в своих силах, но в этот раз я почему-то впервые за всю свою жизнь почувствовала волнение от предстоящей встречи с незнакомкой. Но самое главное я переживала перед первым в своей жизни реальным случаем психологической блокировки личности. Я не знала всех обстоятельств дела, как и того, что меня ждало в стенах лечебницы, но по тем немногочисленным сведениям, что я получила от профессора, я смогла сделать некоторые выводы. В лечебнице меня ждал пациент, страдающий полной амнезией. Если говорить простым языком, то он не помнил ни своего имени, ни своего прошлого, ни того, что с ним произошло. Он совершено ничего не помнил, и его разум был сплошным чистым листом девственно чистой бумаги. Мне предстояло изучить его потерянную личность и выяснить причину его затянувшейся амнезии. Это должно было помочь мне разобраться в его потерянной памяти и как итог вернуть ее несчастному. До этого случая я не применяла свои научные теории и методы на практике, поэтому этот случай был первым в моей жизни.

Собрав все свои силы и, кинув беглый взгляд на небольшое зеркало заднего вида, я окинула себя оценивающим взглядом и вышла из автомобиля. Я направилась в сторону большого и массивного здания лечебницы, которое зловеще возвышалось над моей головой. Лечебница располагалась на отдельном острове, отделенном от всего остального Нью-Йорка. Это было огромное и серое здание, которое имело огромную территорию около себя и большой зелёный сад. Лечебница на первый взгляд напомнила мне неприступную крепость или тюрьму, которую при всем своём желании невозможно было взять даже штурмом. Я подошла к главному входу в лечебницу, где меня ждала довольно эффектная блондинка, внешне напоминавшая меня же. Длинные светлые волосы были уложены в аккуратную причёску, ее изящная фигура была красиво подчёркнута узким платьем, а ноги сильно выделялись с помощью эффектных туфель на высоком каблуке. Я подошла к блондинке как можно ближе и обратилась к ней максимально дружелюбным голосом:

– Рэйчел Торн?

– Да, это я. А вы должно быть Оливия Вильямс.

– Зовите меня Лив – я протянула руку блондинке и та с улыбкой на лице пожала ее.

– В таком случае зовите меня Рэйчел.

– Рэйчел, профессор Траст должен был предупредить вас о моем исследовании и о целях моего прибытия сюда.

– Он все мне рассказал и попросил максимально подробно просветить вас о сложившейся ситуации. А также просил меня оказать вам максимально возможную помощь с моей стороны.

– Рэйчел, я не хочу нагружать вас своими проблемами и отвлекать вас от ваших дел. Я думаю, что справлюсь самостоятельно.

– Я не сомневаюсь в вашей компетенции, и мы с вами являемся коллегами по сфере нашей деятельности, но я с радостью могу вам предложить свою помощь.

– Я пока что сама не знаю, что меня ждет, и какая помощь мне может потребоваться в этом деле.

– Мисс Вильямс – блондинка смирила меня строгим взглядом и ее серые глаза приобрели странный отблеск – Лив, я не претендую на вашу научную деятельность, но что касается человеческой помощи, то я с радостью вам ее предоставлю. Если вам что-то понадобиться в Нью-Йорке или нужна будет любая помощь, то вы можете смело обращаться ко мне.

– Спасибо мисс Торн. Я безмерно благодарна вам за ваше предложение.

– Вы уже нашли место для своего обитания на эти дни?

– Ещё нет. Я прилетела сюда несколько часов назад и сразу поспешила приехать сюда.

– Видимо у вас очень большой интерес к этому случаю – с усмешкой произнесла блондинка и ухмыльнулась – Что вы успели узнать от профессора Траста?

– Профессор рассказал мне лишь то, что парень находится в полном неведении. Ни прошлого, ни воспоминаний, ни даже каких-то обрывков о своей прошлой жизни у него нет. Совершенно ничего в разуме. Словно он только родился и заново познаёт наш мир.

– Совершенно верно. Хоть моя специализация это частная практика и помощь в разрешении внутренних конфликтов личности самим с собой, но этот случай даже меня заинтересовал.

– Рэйчел, а вы давно практикуете как психоаналитик?

– С две тысячи восемнадцатого. Вот уже три года почти.

– И вы так быстро добились успехов и признания? – я смотрела на блондинку удивлённым взглядом. Мне было сложно принять тот факт, что она смогла так быстро достичь подобных высот.

– Признаюсь вам, все действительно произошло слишком быстро и стремительно. Первые клиенты, потом частные практики, первый выход на телевидение, после чего ко мне пришел настоящий успех. Потом у меня был небольшой период затишья, но после этого я пришла в себя и вновь вернулась на путь психоаналитика.

– С чем было связано ваше затишье? – я выпалила этот вопрос на эмоциях, не подумав об этике и уместности подобных вопросов незнакомому человеку – Рэйчел, простите. Я спросила не подумав. Вам, наверное, неприятно об этом говорить.

– На самом деле никакой тайны в этом нет – впервые за наш разговор блондинка улыбнулась мне искренней улыбкой – Моя подруга была похищена, а я винила в этом себя и не могла до конца оправиться после этого.

– Ничего себе – я широко открыла глаза от удивления – И что с ней стало?