Пусть даже он не видел его лица, но чувствовал всё недовольство и гнев брата.

— Именно, всё это нам ещё аукнется… — Яромир вновь сплюнул сгусток крови.

Восхищенные и ещё прибывающие в состоянии шока от увиденного люди ещё долго славили Яромира. Ровно, как и ещё долго пришлось убирать тела, оттирать лужи крови и устранять последствия бесчинств чёрта.

Воевода Руевит, во временное отсутствие Яромира, выгнал в город всех: гридников, острожьих, полковых, опричных, окольных и пришлых — прошерстить всё сверху донизу.

Мера крайняя, но стоило убедиться, что больше никаких сюрпризов ждать не следовало.

Князь же издал указ, о исключительном призыве и обучении в стражу, отчитав при этом Руевита по первое число, обязав восполнить все потери и подготовить новобранцев не меньше чем за две недели.

Из Покойной бригады более-менее на ногах остался лишь Гришка.

Остальные же, включая Яромира, лёжкой лежали в остроге, залечивая полученные раны.

Тяжелее всех досталось Потапу. Пробита голова, сломана рука, чего уж говорить о двух откусанных чёртом пальцах. Благо, что на левой руке.

Бедабор отделался расцарапанным лицом и огромной шишкой на затылке, а Айромир — тремя сломанными рёбрами и сильнейшим растяжением руки.

Гришка, как всегда, остался самым нетронутым, зато ему пришлось от лица всей бригады схлопотать по шее от Руевита и Игоря.

Как и предполагал Руевит, князь пришёл в дикую ярость. Хотел даже распустить всю эту затею, но воеводе, с горем пополам, удалось убедить его в обратном.

***

Но, даже сейчас, Яромиру было не видать покоя…

Уже на утро третьего дня в острог влетел взъерошенный Гришка, разбудив мирно спящую «Покойную бригаду».

— Беда, Яромир…!

— Да когда это уже закончится-то… — недовольно пробурчал тот и кряхтя перевалился на другой бок. — Передай, что меня нет! Пусть там хоть сам Скипер-змей пожаловал.

— Одурел? Таки, там сам княже на ковёр зовёт. Подымайся, по его словам, дело не терпит отлагательств.

Яромир почувствовал, что дело начало дурно пахнуть, потому с трудом сел:

— Раз сам князь… — недовольно почесал он бороду и обречённо выдохнул. — Тогда тащи портки.

Хоть в жилах Яромира и текла славная кровь, быстро заживляющая любые ранения, но все переломы всегда срастались крайне долго и болезненно.

Именно по этому Яромиру пришлось озадачить Гришку поисками подходящего по размеру посоха.

Больших трудов ему стоило добраться до терема и ещё больших, чтоб подняться по лестнице.

Раз был дан приказ явиться, то пришлось бы явиться даже мёртвым…

Стража на дверях пропустила внутрь Яромира, но Гришке было велено ждать снаружи.

Как всегда мрачный большой зал сегодня освещался светом единственного окна, находящегося сразу за княжеским маестатом.

Мрачный и явно озлобленный князь, сегодня отличался крайне озадаченным, уставшим и недовольным видом.

В углу, возле одной из колонн, сидел крайне потрёпанного вида мужичок, нервно подёргивающий ногами и теребящий пальцами некую безделушку, рассмотреть которую Яромиру не удалось.

— Долго… Подойди. — холодный тон Игоря глухим эхом отскочил от стен пустого зала. — С каждым днём ты всё больше и больше разочаровываешь меня, брат.

— В чём же моя вина, княже? — Яромир, звонко цокая концом палки по каменному полу, подошёл к первым ступеням престола.

— По мне, как и по мнению других, ты крайне отвратно справляешься с возложенными на тебя обязанностями.

— Древний чёрт — не простой домовой. — возразил Яромир, но Игорь его тут же перебил.

— Хочешь поговорить о нём? Что ж, давай обсудим! Семнадцать витязей, двадцать пять служащих, боярин Уннлок с сыном, четверо купцов и восемь из черни. Ты вообще отдаешь себе отчёт, чего стоила ваша промашка?! Полста шесть человек! Ах, да, ещё один твой…

При упоминании о Митяе, сердце Яромира неприятно кольнуло. Чувство вины всё ещё не покинуло его…

— Полста семь человек оказались разодраны прямиком здесь, в самом сердце стольного града! И это ты называешь «хорошей работой»? Тварь пряталась в тереме, прямиком под моими покоями! Вы, кому было поручено заниматься нечистью подпустили эту тварь так близко…

— Считаю, что мы ещё отделались малой кровью. — Яромир решил стоять на своём непреклонно и до конца. — Тварь была порождена самим Забвением. И это ещё чудо, что мне вообще удалось её остановить!

— Пустая болтовня! — вспылил Игорь и ударил кулаком по ручке маестата с такой силой, что Яромиру показалось, будто треснуло его основание. — Этот вопрос мы ещё обсудим… Расскажи-ка мне про то гнездо вурдалаков, что вы, якобы, разорили в том месяце подле Заречной?