Развернувшись, Ригорин полетел разыскивать хозяина дома. Хозяин сидел в гостиной, потягивая холодный лимонад, и встретил ворвавшегося в комнату Ригорина широкой усмешкой.

— Мне нужен список адресатов! — рявкнул глава королевской стражи.

— Недавно ты уверял, что сведения о местонахождении Ворейна — единственное, что тебе угодно знать, — лениво напомнил Дайм, — мы не договаривались на продолжение беседы. Где Ворейн — ты знаешь, так что освободи мой дом от своего присутствия.

Ригорин взорвался. В самом прямом смысле слова: в сторону вальяжно развалившегося магистра полетели боевые заклятья. События развивались точь-в-точь как прежде: Дьявол Дайм преспокойно продолжал сидеть в своём кресле, спокойно попивая свой чёртов лимонад, а Ригорин яростно атаковал его многослойные щиты.

— Используй артефакты и смертельные заклятья, не мелочись, — издевательски посоветовал Дайм, — я уважаю право моих гостей на развлечения.

Признав, что без убийственного арсенала ему не осилить магистра, Ригорин остановился. У него имелись при себе сильные артефакты, но… он же не намерен действительно убить этого мерзавца? По крайней мере, пока не выпытает у него список адресатов. Ключевой момент: каким образом он их выпытает?

— Ты чего как змеёй ужаленный? — поинтересовался Дайм, выждав долгую паузу, в течение которой Ригорин ломал голову над извечным концептуальным вопросом «что делать».

— Чего?! — вспыхнул Ригорин. — Ты заставил меня верить тебе!

— Так и верь себе на здоровье, только удовлетвори любопытство: во что именно ты уверовал?

— Что ты не так уж плох, и не являешься Дьяволом во плоти на самом деле. Что ты вполне приличный и благородный человек!

— О, в такое я сам не верю, но тебе не запрещаю. Что ещё?

— Слушай, дай список адресатов, а? И не юли, я уже понял твой способ выманить зверя из норы: ты сам написал эти письма, разослал их всем наугад и стал дожидаться урожая. В отделение с требованием разобраться с угрозами обратилось семь человек.

— Знаю, мне передали список этих людей ещё вчера перед обедом.

— А остальные открыли охоту на Ворейна. Слухи о письмах уже распространились по столице и те, кто не сдал их в моё управление, сообразили, как крупно прокололись, умолчав о них. Тебе удалось разворошить осиное гнездо, и я хочу знать, насколько сильно. Кому ты отправлял письма?

Жестом фокусника Имран извлёк из кармана лист бумаги. Ригорин выхватил его, вчитался в фамилии, не вычеркнутые карандашом, и ахнул:

— Проректор Нойс?! Ты и ему послание отправил?

— Почему бы нет?

— Ты подозреваешь в организации убийств будущего тестя?!

— И снова: почему бы нет? Обрати внимание: он не обратился с жалобой на угрозы неизвестного лица.

— Так. — Подтянув к себе стул, Ригорин уселся и уставился на собеседника. — Убийцы подходили к «Ворейну»?

— Да, пару раз, но захватить их живыми не удалось: сектанты подстраховались и теперь убивающее заклятье срабатывает, как только они намереваются произнести имя заказчика. Осознанно или нет — уже не играет роли.

— Плохо, у нас слишком мало улик для ареста оставшейся пятёрки высокопоставленных магов. Тут сам ректор академии магии имеется! Что мы им предъявим? Они не пришли с жалобой в управление стражи? Так решили разобраться собственными силами, не сразу распечатали письмо, просто посмеялись над ним, в конце концов. Имран, если негодяи прознают, что уловку с письмами придумал ты — тебе мало не покажется!

— Они прознают, я постарался донести до них эту информацию. По моим расчётам, они уже знают о моём участии в «розыгрыше».

Слов у Ригорина не нашлось. Даже матных. О, одно отыскалось:

— Зачем??!

— Неужели ты правда рассчитываешь, что нам позволят арестовать верхушку секты? При всей очевидной нужности этой организации для престола?

— Но… тогда что ты предлагаешь?

— Эти типчики будут действовать привычным образом: мстить мне под личиной сектантов и теми же методами. Поскольку мои земли хорошо охраняются, сил они стянут к ним немало, да и сами наверняка пожалуют. Мы их дождёмся и перебьём в честном бою, — холодно изложил Дайм.

— Хорошо бы выяснить дату нападения, чтобы оперативно подтянуть побольше своих сил, — потёр лоб Ригорин.

— Дата известна, я сам её назначил, — хмыкнул Дайм.

— ЧТО?!!

— Пошевели мозгами, Ригорин: им куда сподручнее напасть на моё поместье и спалить его дотла в тот момент, когда меня в поместье гарантированно не будет. А уж когда я, убитый горем сын, буду рыдать над телом матушки, тётушки и прочих родных, они вонзят клинок мне в спину, это стандартный метод всех трусов-подлецов. Не единоборство, а моральное уничтожение и удар исподтишка.