— То есть, Василиск с вами.

— Василиск… Василиск где-то рядом, — усмехнулся магистр, и Ригорин кристально ясно понял, что каких-то дополнительных объяснений по поводу змея он не дождётся.

— Скажи-ка, сколько правды в твоей репутации кровавого монстра? Тебе приходилось топить полукровок? Безжалостно убивать людей? — широко расставив ноги и сложив руки на груди, в упор спросил Ригорин.

— Припоминается, я прикончил парочку мерзавцев на той поляне у «алтаря», — вздёрнул бровь Имран, хмыкнул при виде окаменевшего лица собеседника и ответил так: — Я никогда не топил детей, никогда не убивал беспомощных и невинных — такого заверения тебе достаточно?

— Достаточно, — выдохнул Ригорин, опуская расслабившиеся руки, и потёр лоб: — Не понимаю только, почему я тебе так безоговорочно верю!

— Потому что умнеешь, — невесело хохотнул Имран, хлопая его по плечу.

— Я пока не поумнел настолько, чтобы прийти к однозначному выводу: Дьявол на троне будет лучше Дистинаев, — проворчал Ригорин. — Сам говорил, что нынешний король не ведает, что творят его приспешники и кто возглавляет секту — возможно, ему просто надо рассказать обо всём?

— Возможно, — загадочно прищурился Имран. — На свете всегда есть место чуду, верно?

Срочные магические послания с королевской печатью нагнали магистра и Ригорина на подлёте к Эзмеру. Опустившись на землю, глава стражи капнул каплю крови на королевскую печать, развернул гербовую бумагу и прочёл строки:

«Дела секты отныне курирую лично я! Королевской страже категорически запрещается что-либо предпринимать в отношении сектантов, запрещается вести расследование этого дела, все имеющиеся в управлении материалы в трёхдневный срок передать в моё распоряжение! Никаких сведений сторонним лицам не сообщать! Все нарушения данного указа будут караться казнью!»

Под посланием стояла размашистая королевская подпись.

Как только Ригорин прочёл последние строки, секретная бумага вспыхнула и осыпалась пеплом. Магистр, тоже успевший дочитать аналогичное послание, отряхнул руки и философски констатировал:

— Вот королю обо всём и доложили: подельники решили раскрыть его величеству глаза на свою полезность, и чуда не случилось. Послушаешься приказа?

Сбросив с рукава чёрную крошку сгоревшей бумаги, Ригорин обернулся к магистру:

— Ты о чём, какие приказы? Где обещанное мне приглашение на свадьбу, а?!

Когда за её спиной закрылась дверь кабинета Докса, из Ани словно выдернули стальной стержень — так внезапно вдруг ослабело тело. Она доковыляла до стульев для посетителей в коридоре и присела перевести дух. Не напрасно она переживала о том, что неподконтрольная ей во сне ипостась Василиска творит ужасные дела!

«Даже в состоянии бодрствования змеиная сущность умудряется в краткий миг страха отодвинуть меня в сторону и покомандовать, — вспомнила Аня затопившую её ярость, когда сектанты гурьбой набросились на Ригорина. — Хм, когда я начала мысленно называть главу стражников королевства по имени? Очень он похож на Гришу, не удаётся воспринимать его как абсолютно чужого человека. Грише во время войны доводилось доставать «языков» и вести допросы — отчего-то уверена, что стиль его поведения при этом был схож с манерой господина Оэна. Ригорин сообщил только об одной невинной жертве Василиска, а будь их несколько — точно перечислил бы всех. Ту девушку я наверняка задела взглядом случайно! Хоть родным бедняжки от такого рассуждения не легче… Как я могу контролировать события в бессознательном состоянии сна?! Логичный ответ — никак, так что подвал с запором — моя спальня на все времена. Хорошо, что Павлюк с Маришей у меня неболтливые, много повидавшие в жизни ребята, философски относящиеся к любым странностям людей… и нелюдей, как я».

Старательно сосредотачиваясь на задаче не превратиться в крылатую убийцу, Аня гнала от себя размышления о прозрачном намёке Ригорина Оэна: «в скором времени к вам прибежит минимум ещё одна магиня». Она заметила, как нервно дёрнулся при этих словах магистр, какой угрожающе-предупреждающий взгляд кинул на главу стражников. Не надо быть ясновидящей, чтобы не усомниться: одна из девушек королевства уже со страхом ожидает скорого брака с Дьяволом северных провинций. Почему тот держит в тайне явно состоявшуюся помолвку? Хочет успеть нагуляться до свадьбы в статусе свободного от обязательств человека?

«Без меня, — сцепила зубы Аня. — Миры меняются, мужчины в них — нет. Как говорится: нет такого женатого, который хоть изредка не мечтал бы стать холостяком! Забавно будет, если ко мне действительно прибежит невеста магистра, как все того ожидают».

Чем ночь темней, тем ярче звёзды…

Она крепче сжала зубы и напомнила себе о давнем решении: если к ней явится зарёванная невеста Дьявола, она посоветует ей повнимательней присмотреться к жениху. Проглотит колючий комок горьких слёз и ядовитой зависти и честно заверит, что не так страшен чёрт, как его малюют. Вынудить магистра расторгнуть помолвку всё равно не выйдет: он слишком умён, слишком хитёр, раз сумел создать себе столь зловещую репутацию, и гарантированно сто раз продумал все плюсы и выгоды планируемого брака. Стоит вспомнить, как искренне он хохотал, слушая диалог драматурга с несостоявшейся Музой: сразу ясно, что с ним подобный номер не пройдёт. Магистра вокруг пальца не обведёшь и не запугаешь. Женщины могут тешить себя надеждой, что способны вертеть любым мужчиной, как шея головой, но только до тех пор, пока на их пути не встретится такой вот умный и проницательный мужчина, как магистр.

«Велика вероятность, что невеста Дьявола вовсе не рыдает и ей не требуется раскрывать глаза на достоинства жениха, — вздохнула Аня. — Магистр умеет ухаживать красиво и представляться милейшим человеком на земле. Всё, хватит об этом думать».

Аня встала, одёрнула юбку и с гордым видом направилась к выходу. У крыльца неожиданно обнаружилась толпа народа из знакомых Ане людей, и её появление встретили радостными криками. Встревоженное лицо Оскара, сосредоточенно толковавшего с парнями, доставившими сюда Аню, озарилось облегчённой улыбкой. Молодые стражники, отконвоировавшие Аню к управе, тоже расцвели виноватыми улыбками. Ребята даже рискнули помахать ей рукой, извиняясь за вынужденное исполнение приказа начальства.