До обеда успеваю закончить исправленные наброски, после чего еду в клинику на прием к врачу. Слава богу врач оказывается женщиной. Я и так нервничала из-за этих противозачаточных, а если бы меня осматривал мужчина, то вообще бы со стыда сгорела.

Врач выписывает мне рецепт и подробно объясняет, когда начинать пить таблетки и как. Я собираюсь купить все необходимое, как только покину больницу. В который раз поражаюсь тому, что такое происходит в моей жизни - я покупаю таблетки, чтобы не забеременеть от Рустама...

Остаток рабочего дня проходит в такой же нервной суете, как и его начало, потому что настроение Ахметова ни капли не улучшается. После двух очередных отказов, я все же наконец получаю утверждение своих набросков, что позволяет мне с облегчением выдохнуть.

– Как с цепи сорвался сегодня. Может у него с Мадиной какие-то проблемы возникли, - бурчит Ляйсан, в тысячный раз переделывая макет выставки, по которому будут размещаться картины.
– Клянусь, если он еще раз меня отошлет, я брошу ему планшет в голову.

Мне откровенно смешно, потому что мы обе знаем, что не бросит. Но в качестве поддержки, я скрещиваю пальцы на руках и шепчу ободряющие слова. В конце концов, Ляйсан не допустила никаких кошмарных ошибок в работе, просто кое-кто не в духе...

Из любопытства и искреннего беспокойства я набираю Нимб, когда выхожу из галереи, чтобы поинтересоваться, как у нее дела, но девушка не отвечает. Наверное отсыпается или просто не хочет болтать.

Кидаю телефон в сумку и тут же оглядываю парковку в поисках машины Валерия. Но ее нет. Вместо нее замечаю внедорожник Рустама. Значит, он решил сам за мной приехать. И даже не позвонил. Это что-то вроде сюрприза?

Когда направляюсь к нему, ощущаю волнение, разливающееся по рукам и животу. Вчера у нас не было секса, и я успела по нему соскучиться. Потому что секс - это как наркотик. Или дело все-таки не в самом сексе, а в человеке, с которым ты им занимаешься?

– Привет, - здороваюсь с мужчиной, забравшись в салон.

– Привет, Ян.

– Не ожидала тебя увидеть. Думала, Валерий довезет.

– Захотел сам. Специально пораньше освободился.

Пристегнувшись, перевожу на него взгляд, и по привычке оглядываю с ног до головы. Сегодня на нем непривычная темно-синего цвета рубашка. Ему идет. Щетина уже сильно отросла, и если он не начнет бриться в скором времени, то она превратится в густую бороду.

Скольжу взглядом по груди, животу и зацепляюсь взглядом за рукоять пистолета, торчащего из-за пояса брюк. Непроизвольно вздрагиваю, глядя на оружие, сама не знаю, отчего больше - из-за тревоги или из-за того, что оружие ему очень идет, как я уже отмечала раньше.

– Ты... у тебя какие-то проблемы, Рустам? Это из-за отца? Или Зверга?

Рустам прослеживает мой взгляд, после чего качает головой.

– Все в порядке, Ян.

– В порядке? Когда все в порядке, ты не носишь с собой оружие.

– Давай не будем, малыш, - он раздраженно вздыхает, затем трогается с места.

Снова у него какие-то тайны, о которых мне знать не следует. Как он не может понять, что меня это очень напрягает? Если он хочет связать жизнь со мной, а насколько мне удалось понять, он хочет, то должен понимать - на меня его опасная деятельность тоже может оказать влияние. Хватает проблем с отцом и Звергом.

– Ты не узнал насчет отца? Это мог быть он у кафе вчера?
– не собираюсь совсем молчать, к тому же насчет отца знать я имею право.

– Маловероятно. Но я проверяю. Твой отец, конечно, ублюдок, но не самоубийца. Не думаю, что он стал бы вредить тебе, зная, что я его с землей сравняю в таком случае.

– А ты... мог бы убить его?
– несмотря на то, что я сама боюсь и презираю отца, мне противно от мысли, что Рустам мог бы быть убийцей. И что бы он там ни думал, спрашиваю я его сейчас на полном серьезе.

– Я образно выразился, Ян, - усмехается мужчина и тем самым успокаивает меня.
– Хватит о нем. Просто постарайся пока не ездить никуда одна или не предупредив меня. И лучше скажи, поесть заедем или сразу домой?

– Давай домой. Можно и туда еду заказать.

– Как скажешь. Как прошел прием у врача? У тебя все нормально?

Его взгляд обжигает мои плечи и грудь, руки чуть сильнее сжимают руль.

Интересно, он так же, как и я ждет того момента, когда заниматься сексом нам можно будет без каких-либо препятствий? Я все еще помню тугую пульсацию внутри себя в наш первый раз и трение оголенной плоти о плоть. Между ног становится влажно и жарко. Я облизываю губы и слегка свожу бедра вместе. Глаза вновь падают на пистолет у него за поясом. Мысли мечутся между воспоминаниями о сне, в котором Рустам скользил стволом по моим бедрам, и том дне, когда он учил меня стрелять в тире.