– Да, все хорошо. Мне выписали таблетки. Я уже купила, - голос звучит слишком низко и хрипло, и от внимания Рустама не укрывается тот факт, что я то и дело кошусь на оружие.

– Тебя так беспокоит пистолет?

– Нет, не совсем, - качаю головой и снова облизываю губы.
– Он... кое-что мне напоминает...

– Да? Что именно? Расскажи.

Рассказать ему о сне, кажется мне нереально смелым поступком, к тому же, сон был довольно тяжелым и мне даже было немного страшно тогда. Я помню. Поэтому так и не решаюсь на это.

– Ничего особенного. Просто тебе идет оружие. Я... еще в тире заметила. И кроме того... я однажды видела кое-что. В казино.

На самом деле, вспоминать про Регину и тем более говорить о ней с Рустамом мне совсем не хочется, но если быть честной, то ведь именно тот случай и стал причиной, по которой мне приснился сон, в котором Рустам водил пистолетом у меня между ног. Сейчас, когда я накладываю сновидение на реальность, по ногам растекается пламя, и мне вовсе не страшно, наоборот, возникает желание попробовать подобное. Но если я это сама предложу Рустаму, то это уже буду не я, потому что мне точно духу не хватит признаться мужчине в столь странных и диких фантазиях.

– Что видела?

– Ты действительно хочешь, чтобы я сказала?
– отвечаю ворчливо, потому что, судя по его насмешливому выражению лица, он откровенно наслаждается моим смущением.
– Ты ведь знаешь, о чем я. Я в казино всего раз была. И ты заметил меня тогда в зале. Не делай вид, что не помнишь!

– Я помню, Ян, - он тепло смотрит на меня и улыбается уголками губ.
– Хочешь что-то спросить об этом?

– Ну... может, я хочу знать - тебе... подобные развлечения нравятся? С... оружием?
– говорю, упершись взглядом в свои пальцы, нервно сжимающие подол юбки, и ничего не могу поделать с жаром, который хлесткой волной обдает щеки.

– Это не является моей потребностью.

– Но ты бы хотел так поробовать со мной?

– Зависит от того, хочешь ли этого ты?

Мне нравится, как садится его голос, когда он отвечает. Нравится, как блестят глаза. Хочется протянуть руку и провести пальцами по жесткой темной щетине. Останавливает только то, что я не хочу отвлекать его от дороги.

Ответить на вопрос Рустама я просто не могу себе позволить, поэтому продолжаю молча его разглядывать, и никак не ожидаю, что он резко свернет с трассы на обочину, отстегнет мой ремень, и затем одним рывком усадит к себе на колени. Я практически задыхаюсь, когда в нос ударяет его запах, в промженость упирается эрекция, а по бедру и по животу проскальзывает ствол пистолета, который он успел вытащить из-за пояса.

Глаза расширяются, а мое шумное дыхание смешивается с его спокойным и немного хриплым.

– Так ты хочешь, Яна, или нет?

– Прямо сейчас? Здесь?
– я испуганно перевожу взгляд на окно, за которым проносятся машины, освещая нас фарами.

– Необязательно.

Одна его рука ложится на мое бедро, пробирается под юбку, пальцы задевают резинку трусиков и ныряют под нее. Я подскакиваю, как от электрического разряда, когда шершавая кожа касается моей мягкой и влажной.

– Без резких движений, - выдыхает Рустам и, словно напоминая, еще раз проводит пистолетом, зажатым между нашими телами, по моему животу. Чувство опасности из-за того, что между мной и им находится настоящее огнестрельное оружие, повышает мою чувствительность до предела. Каждый рецептор воспален, кожа накалена, а сердце шумными ударами пытается проломить грудную клетку.

– Ты даже не поцеловала меня сегодня, - сипит мужчина мне в ухо, затем облизывает его и прикусывает мочку.

– Ч..что?

– Поцелуй меня, Яна. Я соскучился.

Чувствую, как ствол вдавливается в живот вместе с пальцами, проникающими в меня с хлюпающим звуком. Его просьба - почти приказ. Оружие - как показатель власти. Меня это заводит. Не пугает, как напугало бы еще месяц назад. Со мной случилось именно то, чего я боялась - он отравил меня своим безумием и сделал меня зависимой от него.

Находясь в тумане нарастающего возбуждения, я послушно кладу ладони ему на плечи и приближаю губы к его губам.

– Целуй.

– Ты сделал меня другой.

– Неправда. Я сделал тебя тобой.

Темный взгляд въедается в самую душу. Пальцы резче входят в меня, вырывая из горла стон, который утопает у него во рту, потому что в следующую секунду я целую его, утоляя таким образом нашу совместную жажду. Да, Рустам, я тоже по тебе скучала.

*******************

Мы стоим на обочине дороги. За дверями автомобиля целый мир, на который нам плевать, потому что мы как двое сумасшедших утопаем друг в друге, не обращая внимания на мелькающий свет фар, на звуки шин, скользящих по дороге, на сигналы клаксонов. Опасность быть "пойманными на месте преступления" лишь усиливает жар, сгущающийся внизу моего живота и между ног. Я могу остановиться и остановить Рустама, сказать ему, что вовсе не хочу заниматься этим здесь, в машине, но не делаю этого, потому что заражаюсь безумным желанием позволить жару целиком и полностью завладеть моим телом и разумом.

Я целую его, наслаждаясь приятным вкусом его губ. Привычным - смесь горечи табака и крепкого кофе. Чувствую, как холодный металл проскальзывает под мою блузку, гладит живот. Пистолет заряжен? Я не знаю, но продолжаю тереться об него и насаживаться на пальцы Рустама, не прекращая посасывать язык мужчины и кусать его губы.

Когда он отрывается от моего рта и переключается на поцелуи шеи, я улучаю момент и тянусь к пряжке ремня. Звонкий звук рассекает тишину автомобиля и смешивается со звуками оживленной трассы. Но наш мир все еще только наш. Никто не рискует в него шагнуть и помешать нам. Я понятия не имею, видно ли нас кому, видно ли, чем мы здесь занимаемся. Сейчас я только чувствую, отгоняя от себя реальность и благоразумие. С Рустамом всегда так. Будто реальности и разуму нет места в наших отношениях.