— Испытай меня, — протянул я.

— Сделай эти триста штук, — она мотнула подбородком к деньгам между нами.

— А когда ты проиграешь?

— Я не проиграю.

— А если ты проиграешь? — я поправился. — Что я могу получить?

— Твой выбор.

— Я выберу, что ты будешь носить до конца круиза. Отвезу тебя по магазинам и одену в то, в чем я хочу тебя видеть. Я одену тебя… — я сделал стратегическую паузу, — и раздену, как захочу.

Толпа восторженно закричала (очевидно, каламбур). Я был удивлен их отзывчивостью на мгновение, пока не вспомнил о нашем фиктивном браке…

Ее острые карие глаза прекрасного оттенка сердцевины дерева вспыхнули на мгновение, прежде чем она снова ухмыльнулась на ярко-красных губах.

— Что касается меня, ты можешь попросить меня ходить голым, пока мы снова не коснемся земли. Ты не выиграешь, поэтому мне все равно, чего ты от меня хочешь.

— Это сделка? — я выгнул бровь.

Она быстро кивнула мне.

Толпа ликовала.

Я собрал деньги между нами, сунул их в карман и потянулся, чтобы отряхнуть их. Ее рука была холодной и липкой. Я отстранился от нее, ненавидя ощущение, которое произвело на меня ее простое рукопожатие.

— Семь раундов или первый, кто наберет семь очков, — сформулировал я правила.

— Да, я умею играть в аэрохоккей, приятель.

Она уничтожила меня в первых двух раундах, но только потому, что я позволил ей. Я хотел укрепить ее уверенность, а также убедиться, что она думает, что у нее есть все шансы. К третьему раунду я вступил в игру. В юности мы с Теннесси постоянно соревновались в аэрохоккее в местной игровой галерее. Мы были просто лучшими в этом. Раньше Роб не обращал внимания на то, как я смотрю на его девушку, когда играю с ней. Вероятно, потому что он был занят, хвастаясь перед другими девочками своими талантами когтеточки — этому ублюдку всегда доставался мишка. У него была секретная техника, которой он не хотел делиться.

Я выиграл третий, четвертый и пятый раунды и планировал посмотреть, куда подует ветер с шестым. Теннесси была хороша, но я был лучше, и я также хотел изменить весь ее гардероб и вернуть ее в Фэрхоуп новой, респектабельной женщиной, и получить за это очки домового.

Идеальный доктор Костелло преобразил Теннесси Тернер, и теперь сестра его невестки выглядит как человек, которому мы могли бы позволить присматривать за нашими детьми.

— Ты заржавел, — прокомментировала Теннесси через стол, заблокировав шайбу, которую я направил к ней, и с силой толкнув ее обратно ко мне. Она задыхалась.

— Ты стала слишком дерзкой, — ответил я. Она хотела разрушить мою холодную внешность. Ее ждало большое разочарование.

—Да, ну, последние несколько лет были просто бризом, — она сдула прядь светлых волос, которая выскользнула из-под лака и упала ей на глаз. — Поэтому, естественно, я потеряла бдительность.

— Ты собираешься жаловаться на свою жизнь каждый раз, когда мы разговариваем? — я отправил шайбу в ее сторону со скоростью света. — Потому что в таком случае я здесь не один скучный.

— Знаешь, тебе следует больше сочувствовать мне, — фыркнула она. — Не у всех из нас идеальная жизнь.

«Я могу предложить тебе гораздо больше, чем сочувствие, если бы ты только спустилась с облака жалости к себе, в котором ты застряла.»

— Разве вы не женаты? — вслух спросил растерянный подросток в толпе, почесывая прыщ на щеке.

— Моя жизнь не идеальна, — сказал я, блокируя шайбу, которую она послала мне. Проклятие. У нее были какие-то движения. Я забыл, как весело ей было быть рядом, когда мы на самом деле… ну, остались сами собой.

— Конечно,не идеальна, — она издала гортанный, сексуальный смех. — Почему ты бросил бедную Габриэллу? Тебе не понравился тест-драйв?

— Мы хотели разного, — коротко сказал я.

— Чего ты хочешь? — спросила Теннесси, пытаясь отвлечь меня и засунуть шайбу в мою лунку.

Тебя, подумал я с горечью. Я хочу тебя.

Но в моем организме не было достаточно алкоголя, чтобы сказать это, и в любом случае я не уверен, что действительно хотел ее. В смысле, я хотел ее, но точно так же я хотел четыре булочки с корицей. Это было бы приятно иметь, но может убить вас потом.

— Не уверен, — вместо этого я прислонился бедром к столу для аэрохоккея, делая вид, что мне скучно. И, в то время как я был в этом, послал шайбу прямо в ее лунку. Она приземлилась внутри чистым ударом. Она застонала, опустив голову, а я продолжил:

— Я всегда думал, что когда найду ее, я узнаю. Кстати, мне четыре-два.

Она схватила шайбу и снова поставила ее на стол, нанеся удар одержимой дьяволом женщины. 

— Ты немного стареешь.

— Разве тебе не около тридцати? — спросил я разговорчиво. — Знаешь ли ты, что любая беременность женщины от тридцати пяти лет и старше называется гериатрической беременностью?