— Ну, — кивнула, нахмурившись, — он тоже удивился.

Брагин хмыкнул и заговорил неспешно:

— Думаю, дело было так… следователь по делу, наверняка в приказной форме и повелительном наклонении, потребовал объяснений. Я видел в распечатках знакомую фамилию, этот церемониться не стал бы. Вызывают его, кидают претензию, Третьяков психует и лезет в бутылку. Образец ДНК не дам, я не убийца, без понятия откуда у него мой адрес и прочее в том же духе. Следователю это не понравилось, но для обыска одних лишь подозрений недостаточно. Все улики, что мы видели, все домыслы, доказывают лишь то, что он подрался с убитым незадолго до его смерти, да и то косвенно.

— И что я должна была из этого понять? — вздохнула, садясь рядом с ним на поваленное дерево.

— Было ещё что-то, Майя, — вздохнул Брагин. — Что-то, чего не было в уликах на тот момент, когда в лабораторию влезла ты. Парень в розыске, он не может позволить себе такую роскошь, как перемещаться на личном автотранспорте, даже если таковой у него имеется. Скажи на милость, как он оказался у здания МВД аккурат в тот момент, когда там были мы?

— Он был там ещё раньше, — вздохнула, поморщившись. — Ну, конечно… Поначалу Вы решили, что он ехал следом за нами от лаборатории, но тогда мы ещё не знали деталей. И то самое доказательство, позволившее взять постановление на обыск, он просто-напросто стёр из базы.

— Мою возню с дощечкой тяжело было не заметить, а за управлением он наверняка наблюдал, ожидая, каков будет мой ответный шаг на его дерзость в лаборатории. И решил немного отбелить свою репутацию. Утром я всё-таки позвонил знакомому, просто так, не задавая лишних вопросов, и он подтвердил мою теорию, с ходу принявшись сетовать на то, что в родную обитель влезли.

— Само собой, меня же видели, — кивнула, не понимая, к чему он клонит.

— Да, но ты-то открыла все двери ключами, а при проверке были найдены следы взлома на личинах.

— То есть, он просто воспользовался нами, чтобы пробраться в лабораторию и удалить улики? — спросила загробным голосом, чувствуя, как покачнулся мир вокруг меня.

— Не совсем, — мягко улыбнулся Брагин. — Просто воспользовался моментом. И, предвосхищая твой вопрос, скажу честно, я уверен, что он не убийца, просто болван. Но ведь и это ещё не всё. Но теперь подсказывать не буду, сама подумай.

— По-моему, с меня хватит, — я кисло улыбнулась, а Брагин вздохнул:

— Всё это враньё лишь ради того, чтобы зацепить меня. Он определённо перестарался, но в стрессовой ситуации ещё и не такое наворотишь. Как думаешь, почему он пришёл именно ко мне?

— Потому что Вы лучший, — пожала плечами вяло, — он так сказал.

— Потому что перед увольнением я позволил себе выходку похлеще его, — хмыкнул Глеб Борисович и весело посмотрел на меня. — И только в тот момент стал легендой в родном управлении, до этого я был просто хорошим криминалистом.

— Какую? — несколько оживилась, а он фыркнул:

— Сначала подумай и ответь на вопрос — в чём ещё он попытался нас провести?

— Попытался! — воскликнула с презрением. — Меня он провёл по всем пунктам!

— Сузим круг… — вздохнул Брагин. — До его квартиры. Что ты почувствовала, когда мы только прошли?

От воспоминаний из квартиры меня бросило в жар, а щёки начали заливаться румянцем, но вряд ли Глеб Борисович имел ввиду именно это. Поджал губы, пытаясь сохранить серьёзное выражение лица, но это не помогло и он отвернулся, пряча от меня улыбку.

— Думаете, это забавно? — буркнула недовольно.

— Думаю, молодость — это прекрасно, Майя, — повернулся и посмотрел на меня с такой теплотой, что стало ещё более неловко. — Ты удивишься, но я её прекрасно помню. Как и первую встречу с супругой… так! А ну-ка, зубы мне не заговаривай! Ты входишь в квартиру. Что первое почувствовала?

— Почему бы просто не сказать ответ? — невинно похлопала ресницами и он тут же нахмурился:

— Потому что я так захотел. Ты в этой лаборатории совсем думать разучилась. Давай, разгоняй мыслительный процесс. Ты делаешь шаг через порог…

— Темно, — попыталась напрячь память и окунуться в воспоминания, — кислятиной какой-то пахнет. Коврик под ногами мягкий, ногой как будто проваливаюсь. Слегка расставила руки в стороны, ища опору, но не до чего не дотянулась. Глаза быстро привыкли, света от уличного фонаря было достаточно, поняла, что нет даже вешалки под одежду.

— Отлично, — протянул довольно, — а теперь давай размышлять, что всё это значит. Во-первых, запах. Какой он? На что похож?

— Не знаю, химический какой-то, — поморщилась, пытаясь провести аналогию со знакомыми. — Не слишком резкий, скорее противный.

— Простительно не знать, — смилостивился Глеб Борисович, — это обойный клей, Майя. Так пахнет в помещении, в котором не так давно переклеили обои и закрыли все окна. Он не жил там, соседей наверняка попросили сообщить, если объявится, слишком рискованно. А вот когда прибыли с постановлением, все окна наверняка были нараспашку.