— А сегодня уже почти вчера, — вздохнула, взглянув на часы. — Работы много?

— Справляемся, — ответил Саша, развернувшись через плечо и подмигнув мне.

Я свела глаза у переносицы, стоя за его спиной, и шепнула Брагину:

— Я выяснила адрес Никитина…

— К Третьякову тоже неплохо было бы заглянуть, — протянул мечтательно, — под плинтусом поскрести. Кстати, там наверняка до сих пор открыто. Или, удирая, вы закрыли дверь на замок?

— Это Вы на что это намекаете? — зашипела, приблизившись.

— Если тебя там застукают, всегда можешь сказать, что девушка его, — пожал плечами невозмутимо, — дверь была открыта, ты вошла, осталась дожидаться и всё прочее. Если я такое выдам, меня на смех поднимут. О вкусах, конечно, не спорят, но… ну не люблю я татуировки, не моё это.

— О, Господи… — закатила глаза, с трудом сдерживая улыбку. — Допустим, плинтус я отодрать смогу, дальше-то что?

— Что-что… побрызгаешь волшебным растворчиком, посветишь фонариком, возьмёшь смывы с подозрительных мест. Делов-то. Я объясню.

В кармане халата начал вибрировать мобильный, я увидела незнакомый номер на экране и решила ответить на вызов на улице. Торопливо вышла, зябко поёжилась и ответила тихо, отходя от здания:

— Слушаю.

Окна нараспашку, первый этаж, Сашка наверняка уши греет.

— Пчёлка, — услышала смешок в динамике и повела плечами теперь уже от холодка, пробежавшего по спине. Голос точно Кирилла, но номер другой, да и намёк на моё имя не сулил ничего хорошего. Откуда он его узнал? Я совершенно точно помнила, что не говорила. — Не бойся, — засмеялся тихо, — дрожишь вся…

Я тут же убрала телефон от уха и кинулась к двери, дурея от охватившего ужаса, но успела лишь сделать несколько торопливых шагов, как он вынырнул из-за дерева, преградив мне путь.

— Нехорошо, пчёлка… — прошептал, продолжая держать телефон у уха, — мы же договаривались.

Он оказался гораздо выше, чем выглядел, сидя за столом. Гораздо шире в плечах, когда так близко, всего в нескольких сантиметрах от меня. Я даже лица его не видела, стояла и таращилась на пуговицу на его белоснежной рубашке. Кажется, днём на нём была футболка. Ничего не помню кроме равнодушно-насмешливого взгляда.

— Я ни о чём с тобой не договаривалась, — ответила, тщательно выговаривая слова, но голос всё равно норовил сорваться на истеричное повизгивание. Если закричу, успеет ли кто-нибудь выйти?

— Да? — задумался делано. — Странно… мне показалось, мы нашли общий язык.

— Показалось, — ответила, продолжая смотреть прямо перед собой.

— Не жужжи, — хмыкнул и что-то коснулось моей руки.

Я тоненько взвизгнула от неожиданности и дёрнулась в сторону, а он засмеялся в голос. Басом.

Опешила и задрала голову, а он покачал головой, продолжая улыбаться:

— Ты какая-то неправильная пчёлка, Майя.

Поднял руку повыше и я увидела букет. Нет, не так… букетик. В его руке казался совсем крошечным, из полевых цветов, перевязанный красной атласной лентой, собран профессионально, так что мысли о том, что он надрал их собственноручно даже не мелькнуло. Мелькнула другая — парень заморочился. И не только с выбором цветов.

— Как ты нашёл меня? — спросила, сглотнув.

— Тут знакомый, там приятель… — протянул загадочно и хмыкнул: — Было бы желание. А оно есть.

— Мне просто нужна была работа, — сказала тихо, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Терпеть не могу враньё, — ответил строго, — бери цветы и топай обратно.

Взяла. Пошла. А что оставалось?

«Например, не совать свой любопытный нос в осиное гнездо» — съязвил внутренний голос.

Задним числом все умные…

В лабораторию вернулась в абсолютной прострации. Цветы спрятала, прежде чем зайти. В чашку свою приткнула, воды из чайника плеснула, очень мило получилось. Странная и непонятная смесь эмоций внутри.

С одной стороны, было откровенно стрёмно. В трубку шипел, точно маньяк, в кустах подкараулил, номер поменял, выманивая, отлично зная, что я жду звонка, что я выйду подальше от коллег, просчитал всё, продумал, по одному лишь телефонному номеру, который я так неосторожно оставила, нашёл. Со связями, с возможностями, при деньгах… чудовищная смесь, ничего хорошего от этого знакомства ждать не приходилось.

С другой — эти очаровательные цветы, его задорный искренний смех без тени насмешки, разрезающий прохладный ночной воздух. Густой опоясывающий бас. Окутывающий.