Просто я искренне надеялась, что причина моей острой нужды будет там. На отборе. Такие чувства не возникают просто так. Или дело не в чувствах, а в ненормальности этого тела?

Мужчины еще раз пятнадцать переспросили, точно ли я в порядке, а потом мы наконец — то двинулись к той самой «отборной» площади, которую издалека было видно.

Там творилось что — то фееричное — подготовили целую деревянную сцену с какими — то магическими сияющими шарами вокруг и бархатными алыми тканями, что разлетались на ветру в разные стороны, издалека походя на огни. Было шумно, уже собралось много народу и все они обсуждали событие.

Вблизи получилось рассмотреть нескольких мужчин, что уже были на местах, рассеявшись по сцене полукругом. На них были черные штаны и повязка на глазах — все как положено на отборе. У меня с трудом получилось оторвать от них взгляды: несколько из них были так же смуглы, как и мой Резар. Некоторые — со шрамами, другие с шелковистой кожей без единого волоска или прыщика. Чем — то похожи между собой. Каким — то неуловимым внутренним стержнем, что просматривалось даже в том, как они стоят — пол сцены немного прогибался, доски норовили треснуть.

Толпа зевак собралась вокруг, желая поглазеть на редкое развлечение. Я заметила в ней одну женщину. Она как раз стояла неподалеку в окружении своих мужчин. Обычная, каких видела много в своем мире. Такой была и я. Темно — русые волосы без блеска — женщина уж точно не ухаживала за паклями должным образом, карие глаза рассматривали все вокруг цепко и надменно, словно их хозяйка выискивала, к чему прицепиться. Губы над массивным подбородком были каверзно поджаты и выражали недовольство.

Представители ее гарема стояли за спиной с опущенными головами, пустым взглядом смотря под ноги. Ни на одном из них не было шрама, но все худые, будто кормят парней не очень плотно. И с ошейниками. Рабы.

— Эта пришлая возомнила себя кем — то? — мои уши расслышали ее смешки, женщина обмахивала лицо веером, — не много ли чести устраивать отбор на площади? Якобы Богиня! Ха! Какая — то девица прибрала к ручкам теплое место, выдавая себя за воплощение пророчества. Порядки решила свои у нас устраивать! А все вокруг и поверили! — брюнетка делала вид, что говорила со своими невольниками, но воспринималось это как монолог, вмиг лицо женщины исказила злость, — это все вы виноваты, вы! — она ощутимо стукнула одного из них веером по голове, потом второго — уже сильнее. Они не двигались, словно на самом деле не живые, а просто манекены.

Через мгновение психованная успокоилась, тяжело дыша, снова повернулась к сцене, будто ничего не произошло.

— Дорогой! — надула я щеки, топнула ножкой, громко обращаясь к кому — то, но все три моих мужика, вместе с частью толпы, что могла нас расслышать, приняли на свой счет и обернулись ко мне, — я думала женщины Эрнела гордые воительницы, а та выглядит как бешеная самка гамадрила! — нахмурила бровки и кивнула в сторону рабовладелицы.

Та, конечно, услышала меня.

Еще один неописуемый взгляд в мою копилочку!

В карих глазах выражалась такая пылающая ярость, вперемешку с всепожирающей дикой жаждой профессионального маньяка убивать, что я аж закатила глаза, показывая ей средний палец. Хотя не уверена, что самка поняла, что это значит. Последний раз, когда общалась с детьми, меня этому научила старшая внучка — средний палец нужно показывать, как восклицательный знак предложения.

— Ну — у па — арни, — протянула я, — зверей нужно держать в зверинце. Ничего без меня не можете! — вздохнула и покачала головой.

Настолько меня разозлили ее слова и поведение с бедными худышами, что я прямо чувствовала, как по венам струится магия. Ничего не оставалось, кроме как выставить руку вперед. В ту же секунду в женщину полетело что — то сверкающее, отдающее холодом, ее руки и ноги окутались льдом, кристаллики которого поблескивали на солнце, как драгоценные камни. Не имея возможности стоять, психованная упала ничком. Тем не менее, рот ее оставался свободным для криков.

— Что ты сделала?! — орала она, — верни все, как было!

Со спокойным лицом и чистой душой пробралась к ее рабам, а краем глаза по бокам заметила мужчин, что следовали за мной тенью, укрывая от любых посягательств.

ГЛАВА 10

Окованная женщина, валяющаяся на земле, даже пыталась брыкаться. Вот за стойкость «пятерочка»! Жажда к жизни имеется, так зачем веером отбивать ее у других?

Представление развернулось на славу, вот уже сцена с приготовлениями к моему отбору никому не интересна, на замену все следят за моими действиями. Показалась, что даже некоторые из моих «отборных» мужчин наверху приподняли повязки, чтобы разглядеть, что же тут такого интересного происходит.