– Привет, милый! Ты прав. Их уже пытались отреставрировать, но неудачно. Нити основы были вплетены неправильно, но мы всё исправим. – Тётя Кэтрин подняла очки на лоб. – Спасибо, что присмотрел за Гарриет, милый. Сегодня утром мы успели так много сделать!

– Да, это нам очень помогло, – согласился дядя Билл и улыбнулся Молли и Артуру. – Что думаешь, Молли?

Молли осторожно приблизилась к столу, боясь дышать. Гобелен выглядел таким старым и хрупким, с изящной вышивкой крошечными стежками, образующими целую сцену, но вблизи она увидела, что ткань была достаточно крепкой, пусть и немного потрёпанной по краям и испещрённой дырками. «Она висела на стене и согревала поместье Рейвенсторм веками, – подумала Молли. – Она должна быть очень крепкой!»

– Очень красиво, – искренне сказала Молли.

– Ещё пять минут, и я обещаю, мы спустимся к обеду. – Кэтрин осторожно коснулась гобелена пальцами в перчатках: её глаза блестели от волнения. – Он прекрасен, правда? Смотрите! Видите лошадь? И даму?

Дядя с тётей выключили почти весь свет, вероятно, чтобы защитить древнюю ткань, но Молли смогла различить силуэт вставшей на дыбы лошади. Она была серовато-белого цвета, хотя когда-то, наверное, сверкала и переливалась, а по её шее изящно извивалась грива из золотых нитей. Стройная женщина в красном платье протянула бледную руку, предлагая лошади золотое яблоко. Но другой руки не было, и между двумя фигурами виднелись уродливые квадраты и прямоугольники из простой грубой ткани, нашитой сверху заплатками.

– Его кто-то разрезал? Как жаль, – заметил Артур.

– Наверное, предыдущему владельцу захотелось новых наволочек или занавеску. – Билл печально опустил бровь. – В те дни люди были очень экономными, но не отличались дальновидностью.

– И всё же утраченные куски по-прежнему могут быть на острове, – оптимистично заметила Кэтрин. – Я почти в этом уверена. Если мы с уважением отнесёмся к его возрасту, то сможем исправить весь ущерб. Видишь, Молли?

Зачарованная Молли наклонилась к столу. Кэтрин аккуратно продела иголку сквозь ткань и обрезала золотую нить крошечным ножиком. На благородном лбу белой лошади явно что-то вырисовывалось: половина силуэта уже виднелась на фоне старых ниток.

– Рог! – с восторгом воскликнула Молли. – Это не лошадь, а единорог!

Сообразив, что она только что сказала, Молли обернулась к Артуру. Лицо кузена светилось любопытством, и Молли знала, что он думает о том же, что и она.

Это просто совпадение. Сегодня утром Джек и Мелоди сами придумали единорога!

Да, это могло быть совпадением. Но, с другой стороны, разве на острове Рейвенсторм бывают совпадения?

После обеда Молли мрачно наблюдала, как Мэйсон складывает рядом с камином дополнительную стопку дров и бросает их в огонь. Трут вспыхивал и разгорался, освещая тёмную гостиную тёплым и ярким сиянием, и Молли подошла поближе. За высокими витражными окнами стало ещё темнее, по стеклу колотил дождь, с шумом падая с веток лавровых деревьев. Вдалеке снова зарокотал гром.

Дядя Билл отодвинул в сторону тяжёлую бархатную штору и выглянул в окно.

– Как жаль! Наверное, сегодня вы уже не сможете пойти гулять.

Артур вытянул шею и посмотрел в окно.

– Там совсем стемнело.

Тучи, похожие на грязный пух, затянули небо, и Молли мрачно подумала, что Артур прав. Вряд ли сегодня снова прояснится.

– Значит, мы не сможем вернуться в музей, – тихо шепнула она кузену. – И не узнаем, не швырнула ли мисс Б. чашку в доктора Девениша.

– Но, с другой стороны, сейчас неподходящая погода для археологических раскопок. Если у этих людей есть хотя бы капля здравого смысла, они поедут грабить могильные курганы на юге Франции. – Артур наморщил нос и повысил голос: – Какой шум!

Вода с грохотом стекала по водосточным трубам, образуя огромную лужу на дорожке за окном. Мэйсон повернулся и нахмурился.

– Кажется, эту водосточную трубу опять пора чинить.

– Сегодня не стоит, – ответил дядя Билл. – Подожди, пока земля не просохнет.

Артур и Молли обменялись удивлёнными взглядами. Если бы только дядя Билл знал, что Мэйсон провёл немало дождливых ночей на крыше вместе с другими горгульями.

Тётя Кэтрин качала на руках хнычущую Гарриет.

– Лучше давайте все останемся у камина. Мне так жаль Джека и Мелоди. Они весь день хотели играть на улице.

– Это не важно, – с удивительным спокойствием заявил Джек. – Я что-нибудь придумаю. – Он метнулся прочь из комнаты, а Мелоди потянула Молли за рукав.

– Мне бы хотелось вернуться к единорогу, – жалобно сказала она.

– Уверена, вы сможете сделать это завтра. – Молли улыбнулась. – Ты ведь не хочешь промокнуть?

– Он намокнет. Бедный Люменос. – Мелоди закрыла рот ладошкой, и её глаза стали огромными и испуганными. – Я не должна была тебе говорить! Его имя – секрет.

– Очень хорошее имя. – Артур слегка нахмурился. – Лучше, чем Вспышка, Звезда или что-то в этом роде. Кто его придумал?

– Никто. Я же сказала, это его имя. – Мелоди раздражённо упёрлась руками в бока.

Молли с трудом сдержала смех при виде обиженной маленькой девочки и тут заметила, что в руке она сжимает смятые листы бумаги.

– Что это, Мелоди?

– Я сделала вам подарок. – На лице девочки снова появилась улыбка. – Только никому не говорите, что его зовут Люменос. Это секрет.

Мелоди сунула один потрёпанный рисунок Молли, а другой – Артуру. Молли разгладила листок бумаги на ковре. Довольно бесформенная лошадь неловко стояла боком между двумя маленькими фигурками: одна была в шляпе фокусника, а у другой были длинные жёлтые волосы. Единорог поднял одно копыто в воздух, а его рог был опущен вниз, как будто был готов вот-вот пронзить Джеку череп.