— Какая интересная история, — мужчина ещё раз глянул в запачканное по краям высокое зеркало. Я взглянула туда же. Из отражения на меня глядела гламурная дама: волнистая изящная причёска, длинные серьги, лицо покрыто тоном, скулы подчёркнуты тёмной пудрой и нежно-коралловыми румянами; брови мне чем-то подкрасили, отчего они казались теперь более пушистыми и тёмными, на веках немного румян, контрастирующих с зеленцой моих глаз, и длинные изящные стрелки, но главный акцент был сделан на бархатных красных губах в цвет платья. Увидел бы меня сейчас кто из моих согильдийцей — не поверил бы, что перед ним Глориана Линнет. Впрочем, это ведь и не было так: сегодня я Варрия Альгар'Дан, наследница древнего рода и роковая красотка, готовая покорить сердца мужской части посетителей аукциона и мою самую главную цель — сердечко господина Дроута.

— Одо, могу ли я просить Вас о том, чтобы составить мне компанию на этот вечер? — спросила я, не отрывая взгляда от своего отражения. — Кэб я уже взяла…

— Конечно, моя дорогая, — художник сразу выпрямился и расправил плечи, будто стараясь казаться солиднее.

Когда Сависсо собрал всё необходимое, мы спустились и сели в кэб. Поездку я решила скрасить разговором:

— Одо, мы ведь с Вами толком не знакомы. Расскажите о себе.

— Знаете, моя хорошая, я сам из небогатой семьи, — начал художник, выглядывая в окно, — однако блестящее умение рисовать начало проявляться у меня с самого детства. Меня взяли в Академию Искусств, сказали, что у меня талант. До этого я умел лишь бездумно, пусть и очень точно срисовывать реальность, там же меня научили пропускать действительность через себя и трактовать её через спектр моих ощущений и мировоззренческий аппарат. Так познал я гиперреальность.

— Э-э… Превосходно. Вы определённо мастер своего дела, — я улыбнулась. — А Ваша семья?

— Родители живут за городом. Жены у меня нет и не планируется. Я — свободная личность, и узы брака не свяжут меня, — горделиво заявил Одо.

— Ох, как я Вас понимаю, — кивнула я. — Мне тоже так не хочется ограничивать свою свободу… Но однажды это придётся сделать для продолжения рода.

— Да, ситуация у Вас не из приятных, — он цокнул языком. — Ну, моя дорогая, я бы взял Вас к себе натурщицей…

— И хотели бы, чтобы я позировала Вам обнажённой? — мне еле удалось скрыть смущение. Художник оценивающе, но никак не похабно оглядел меня:

— О да. Ваше тело гибкое и эластичное, отлично подошло бы для изображения дуговыми линиями…

М-да, странный тип этот Одо, однако всё же довольно интересный. Ни у кого я ещё не встречала такого образа мысли и столь необычных рассуждений.

Но вот мы въехали в Аплтон. Людей здесь на улицах было много: кто-то вышел прогуляться под закатными лучами солнца, кто-то же, как и мы, спешил на аукцион. Я выглядывала в окно, удивляясь тому, что совсем недавно я проникла сюда незаконно и чуть не была поймана стражниками, а теперь… теперь всё совсем наоборот. Вот мы проехали озеро, в котором неспешно плавали изящные лебеди, зелёные поля газона, въехали на улицу по мощёной камнем дороге и остановились. Одо вышел из кэба и подал мне руку, помогая выбраться. Я взглянула на уже знакомую мне вывеску: "Аукционный дом Бинхмнарс". "Вот и он… — сердце затрепетало от предвкушения долгожданной встречи. — И Дроут наверняка уже там. Давай, Глориана, ты сделала всё, чтобы иметь возможность привлечь его внимание. Не оплошай…"

За определённую плату слуга перетащил мои мешки с золотом в отдельный сейф, коих тут в запасной комнате рядом с гардеробной было множество, и отдал мне ключ с номером. Да уж, предусмотрительно. В гардеробной задерживаться не стали: свой плащ я оставила в кэбе, а Одо вообще был без верхней одежды. Я взяла художника под руку, и мы вошли в главное помещение.

Зал буквально блистал роскошью: огромная увешанная мелкими алмазами люстра свисала с потолка, мраморные полы и лестницы были начищены до блеска, красные ковры выбиты и постираны. С одной стороны зала находились столики с яствами, куда и устремился основной поток гостей, с другой — две сцены: одна для оркестра, другая — для аукционного представления, — и ряды сидений. Я на секунду застыла, разинув рот от всей этой роскоши, и так бы и стояла, если бы Сависсо не потянул меня за собой с восторженными словами:

— Сэр Альбор, о боже, он здесь! Идёмте, срочно поздороваемся с ним!

Сэром Альбором оказался высокий, довольно крупный мужчина привлекательной наружности: густые чёрные волосы, собранные сзади в хвост, не менее густая коротко подстриженная борода с усами и бакенбардами, кустистые брови и орлиный нос. Но то, что этот человек — художник, понять было легко: рукава и подол его пиджака были испачканы, казалось, ещё не высохшей красной краской. При виде Одо мужчина будто бы оживился. Он словно в почтении склонил голову и протянул моему спутнику руку:

— Мастер Сависсо, я рад нашей встрече.

— А как я рад, сэр Альбор, Вы не представляете, — Одо горячо пожал его руку и тут же обернулся ко мне:

— Позвольте Вам представить, моя знакомая и натурщица на один раз: баронесса Альгар'Дан, мисс Варрия.

— Приятно познакомиться, — я протянула Альбору руку, которой тут же коснулись колючие губы художника. — Одо так ярко рассказывал о Вас… Должно быть, Вы настоящий виртуоз и мастер кисти.

На лице Альбора появилась улыбка:

— Мне приятного слышать, что мой коллега так лестно отзывался обо мне, — он коротко и тепло взглянул на Одо и вновь обратился ко мне: — Рад нашему знакомству.

Пока два художника активно обсуждали своё творчество, я краем уха услышала отдалённо знакомый голос:

— … Пришло даже больше, чем мы ожидали.

— Спокойно, Рейнсли, не дрейфь. Я знаю, что делаю, — послышалось в ответ.

Я растерянно обернулась. Где же говорившие? Я уверена, это был тот самый Рейнсли и…

— Но если Ваша Светлость опростоволосится… — в одном из мужчин, бывших за моей спиной, я по движению губ узнала Рейнсли. Он стоял ко мне лицом, а вот его собеседник — затылком. Высокий блондин лишь рассмеялся на заявление лорда и ответил своим невероятно глубоким баритоном: