Генерал вздохнул. Старший вампир никак не отреагировал ни на мои слова, ни на поклон Маарет. Зверев снова зевнул.

— Вы оказались в непростой ситуации… — начал было генерал, но внезапно Мышь его перебила. Обычно-то она себя так не вела, хоть и пришлая, а девушка воспитанная. Но стоило мне услышать ее голос, как сразу же все стало понятно — говорила не вполне она.

— Ошибаетесь, Андрей Витальевич. — произнесла она с интонациями, которые я уже слышал в квартире своей любовницы, Альбины. — Это вы оказались в непростой ситуации.

— Маарет да Воль… — холодно и зло одернул ее старший вампир.

— Госпожа да Воль любезно позволила мне использовать ее голос, чтобы поговорить с вами. — девушка, не меняясь в лице повернулась к сородичу. — Я — Судья.

Я не мог не отметить того факта, что Маарет, в отличии от Альбины, не вела себя как робот. Голос был почти естественным, движения — не механическими, да и кровавых дорожек под глазами не наблюдалось. Видимо, Судья был прав, когда говорил, что вампирша для роли "медиума" подходит значительно лучше, чем человеческая женщина.

Я еще после встречи с этой сущностью рассказал напарнице о нашей беседе. И передал пожелания Судьи общаться через нее. Тогда она просто кивнула, а сейчас, видимо, вступила с последним своего рода в контакт и приняла предложение.

— Мы знаем, кто ты. — сообщил старший вампир. — Род да Воль приветствует тебя.

И поклонился своей "неполноценной" дочери. Я ведь правильно понял, что это ее папка или дядька? Будем иметь ввиду. А еще отметим, что генерал оказался не готов к появлению Судьи. Его растерянный взгляд заметался между двумя немертвыми. Пришлось вмешаться.

— Андрей Витальевич. — сказал я, раз уже мне его представили. — Эта нематериальная сущность, один из пришлых. Он умеет использовать людей, как медиумов, чтобы говорить с другими. Судья уже выходил на меня, от него я получил полную оценку ситуации, которая привела нас всех сюда. Послушайте его. Он более внятно расскажет, что за блудняк тут творился.

К чести эфэсбэшника, в руки он себя взял моментально. Вздернул подбородок, кивнул и произнес.

— Слушаю вас.

Судья ответил на кивок наклоном головы Маарет и начал рассказывать. Примерно то же, что и мне недавно, но в более расширенной версии — просто потому, что генерал со мной по городу не бегал, и ему требовались определенные пояснения. Поведал о Маяке, о том, как создал обстоятельства, где "грязные копы" из подчиненных Андрея Витальевича начали меня прессовать, что в свою очередь привело к моему проникновению на склад Фабричного и разрушением плана "А". В общем, все.

И даже больше, чем мне. Например, про убийство китайского спортсмена, он мне ничего не рассказывал, а мы ведь с ним эту тему поднимали, я точно помню. А версии для генерала прозвучало, что его люди Фабричного порешили. Получается, тогда, перед смертью, мафиози мне соврал? Или Судья врал сейчас?

А что, он судя по всему был способен на такое. По крайней мере, по части коррумпированных сотрудников местной конторы, пришлый поведал хотя и подробно, но без опасных для меня деталей. Например, он "забыл" упомянуть, что я, освобождая Зверева, положил двоих сотрудников. Понятно, что безопасники вполне были способны сложить одно с другим, но пока вслух не прозвучало, этого как бы и не было.

Под конец я тоже влез, сообщив, что взрывные устройства уже находятся на стадионе, но пока не активированы.

Генерал слушал молча, вопросов не задавал, никак полученную информацию не комментировал, и, кажется, быстро раскладывал ее по своим полочкам в голове. Только иногда кивал, как будто получал ответ на какой-то свой вопрос. Когда же Судья закончил, он сказал только "кхм" и быстро вышел из комнаты. Видимо, раздать важные поручения, в связи с "вновь открывшимися обстоятельствами".

А старший вампир остался с нами.

— Это хорошо или плохо? — с невинным видом прокомментировал уход начальства Зверев.

— Сидим на попе ровно. — напомнил ему я.

Ну, а что еще оставалось делать? С немертвым общаться? Так он замер, будто из потока времени выпал, и молчит. Да и боязно как-то.

Генерал вернулся минут через двадцать. Оглядел нас холодным взглядом, еще раз прочистил горло, и выдал.

— Свободны.

Когда мы, не очень веря в то, что услышали, поднялись, он добавил.

— Морозов и Зверев свободны. Госпожа Маарет да Воль пока остается.

И вот тут я совершил не самый умный в своей жизни поступок. Может быть, даже более глупый, чем, когда решил занять деньги у сирены. Остановившись у дверей камеры, я обернулся и сказал.

— А вот с хренов бы, товарищ генерал?

Нам бы уйти — замесы то серьезные, не уровня оперативника или боевика, кем, положа руку на сердце, я и являюсь. Но мы с Мышью вместе сражались, вместе проливали свою и чужую кровь, прикрывали друг другу спину. Я, может, не самый умный человек в этом помещении, но точно не самый подлый. Что такое боевое братство знаю.