Двуипостасный нырнул в воронку переноса и громко выдохнул, выйдя из неё. Князь тьмы пластом лежал на уцелевшем кусочке парковой дорожки и не подавал никаких признаков жизни. Фаррен испытал истинное удовлетворение от увиденного. Есть время собраться с мыслями и успокоиться. От преследования вампир не откажется, руины красноречиво свидетельствовали в пользу этого обстоятельства. С другой стороны, повелитель потратил немало сил, а потому вряд ли стоит ждать опасности сейчас, да и убеждали несчастного инкуба, что он, вернее, человечка, в образе которой Фаррен прятался от повелителя мейвинов, нужна в полном здравии и благополучии. А раз так, то игра должна продолжиться, страхи свои придётся смирить и подумать лучше о том, какую награду для себя он выторгует потом у парочки.

На задворках сознания шевельнулась мыслишка, что его и так наградили чересчур щедро, ведь теперь собственные силы былипредпочтительнее магии самого вседержителя, а сам инкуб мог запросто поспорить за трон двуипостасных. Но разве ему это нужно? Нет, Фаррен привык к праздной жизни, и никакие блага правителя, что прилагаются к статусу, не способны заменить ту свободу от обязательств, что ценил инкуб больше всего. А вот в мире мейвинов устроиться на легальном положении и осуществить свою самую главную мечту — это то, о чём можно загадывать в качестве оплаты. Как манило его всегда запретное и несбыточное, и каким сладким казалось исполнение ночных грёз. Вот и сейчас инкуб только представил, что ему удалось испробовать коктейль энергий вампиров, как тонкая струйка слюны побежала по подбородку.

— Мы ещё посмотрим, кто выйдет победителем, — сказал Фаррен женским голосом, заправляя за ухо выехавший из причёски локон и вытирая губы. Он расправил плечи, одёрнул платье, поднял повыше рукава, обнажая руки до локтя, и начал выплетать узор нового портала. Метку он оставил качественную, вампир никак не ошибётся, и теперь можно подумать об отдыхе, уж несколько часов в его распоряжении имеется точно. А потом он встретит князя тьмы с гордо поднятой головой и постарается так отыграть свою роль, чтобы никто не усомнился в его заслугах.

Собственная смелость даже не удивила инкуба. Он теперь не какой-нибудь ущербный двуипостасный, а раз так, то пора бы уже и вести себя соответственно. Да, была минутка слабости, но это только от того, что не было у него опыта в такого рода интригах.

Фаррен развернул портал, направляя точку выхода подальше от дворца, так, на всякий случай. Было немало мест, где он мог поджидать вампира, ведь других представителей его народа в целом мире не найдёшь, а сломать защиту в чужом владении он сможет запросто, благодаря новым возможностям. Инкуб злорадно усмехнулся. Ему начинало нравиться это дело. Ведь можно же совместить полезное с приятным. Будет весьма своевременно, поквитаться с давними обидчиками, теми, кто не считал его за равного, бросал обидные насмешки и открыто издевался над ним. Никто не осмелится ему выставить счёт за нанесённый ущерб, а если и найдутся такие смельчаки, то он быстро поставит их на место. С его-то возможностями.

В общем, Фаррен сейчас чувствовал себя властителем целого мира.

А в это же время где-то далеко, за пределами владений двуипостасных, вседержитель, в облике старого тролля, уныло сидел перед догорающим костром в грязной пещере, полной старых костей, склянок, черепков и прочего мусора, стянутого прежним владельцем у соплеменников, зябко кутаясь в старую потрёпанную шкуру и проклиная одного непутёвого инкуба, из-за которого его сытая и комфортная жизнь превратилась в подлинное безобразие. И ведь не пожалуешься никому. В этом мире он устроился по меркам троллей очень хорошо. Пещера респектабельная, вблизи озера и с двумя сквозными выходами, здесь есть даже отдельная спальня со шкурами. Но тролли не знали истинного комфорта, их магические возможности не позволяли путешествовать по мирам, а к ним другие разумные тоже заглядывали совсем редко. Не та компания, где можно найти развлечения. Мейвины изредка посещали этот мирок, так как животных здесь хватало с избытком на всех. Остальные предпочитали другие миры.

Мейвины… Вот у кого самые лучшие условия. Пусть собственный мир не очень-то приветлив, но зато магически вампиры одарены сверх меры, они и с эльфами могут почти на равных сражаться, и против драконов в случае необходимости выступят. Правда, именно это приносит немало неприятностей другим разумным. Сколько раз из-за клыкастых начинались заварушки, в результате которых отношения к иномирянам сильно портились? Не сосчитать. Одни эльфы воевали с ними более десяти раз, и не сказать, что успешно. Нет, нахальных пришельцев изгоняли, ставили дополнительную защиту, но помогало ненадолго. Мейвины раз за разом находили возможности пробить для себя проход и браконьерили в лесах эльфов, истребляя священных оленей.

Однако, обвинять в своих несчастиях вампиров правитель инкубов даже в мыслях боялся. Никто в здравом уме не станет переходить дорогу детям ночи. Они не жалуют других, а потому и относятся к чужим жизням с высокомерным пренебрежением, причём, вполне оправданным. Кто сильней, тот и прав, это всеобщий закон. И так можно благодарить судьбу за то, что ему позволили не только самому спастись, но и подданных уберечь от разборок между представителями высшей расы. А всё-таки обидно.

Вседержитель подтянул к себе большой мосол, на котором ещё осталось немного мяса, и вгрызся в него кривыми зубами.

— Что-то долго инкуб возится. Уже надоело здесь отсвечивать, — Нойтенштеггер выглянул из комнаты, нашёл глазами знакомые силуэты и снова спрятался за дверью. Лорды надзора, что были назначены взамен прежних, не очень-то отличались от своих предшественников сообразительностью и дальновидностью, а потому вычислить их не составило труда. Как и убедить в собственной тугодумности и легкомысленности. Нет, ну кто в здравом уме поверит в то, что беглец, сумевший ускользнуть прямо из-под носа надзора, вдруг без опаски объявится в одном из питейных заведений, причём, находящемся на территории придворцовых владений? Только идиоту подобное в ум придёт. Но, видимо, надзорные не только не усомнились в недалёкости своего подопечного, но ещё и обрадовались такому повороту и теперь старательно пытались выдавать себя за обычных посетителей. А владелец кабака — тварь редкостная, сразу отправил весточку во дворец. Выслужился, зараза. Ну, ничего, когда придёт время, всем воздастся по заслугам. Хотя, если честно сказать, в нынешней ситуации это только облегчило задачу Нойтенштеггеру. Не самому же на себя кляузы писать?