– Скандал! Разгар сезона, юбилей города! К нам едут туристы со всего мира, завтра прилетают китайцы! Китайцы прилетают! Они, между прочим, будут решать, строить ли тут новый Диснейленд! Эх вы! Прошляпили ценности… культурные!

Машин выехала на Невский. Землегляденко позвонил председателю Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры и узнал, что она уже в курсе произошедшего и не в курсе, почему оно произошло. Наш ЧП, в свою очередь, просветил председателя касательно её прямых обязанностей, сделав упор на слово «охрана», и сказал, что уж раз Землегляденко в воскресенье едет в Смольный, значит, остальным отлежаться в гамаке не удастся. Председатель вовсе в гамаке не лежала. Не было у неё никакого гамака! Звонок специалиста застал её на рыбалке, а для рыболова нет большей неприятности, чем сматывать удочки в разгар клёва.

– А вы всё сидите? – спросил расстроенный Виталий Павлович по телефону у начальника ГУВД. – Кто работать за вас будет? Пушкин? – и похолодел.

– Кстати, как он там? – вице-губернатор неожиданно охрип.

– Кто? – не понял Наш ЧП.

– Пушкин!

– Стоит. Я уже проверил, – сказал Наш ЧП.

Землегляденко вздохнул с облегчением, откашлялся.

На Малой Садовой в это время толпились влюблённые парочки, заглянувшие в известный уголок города покрутить шар-фонтан. Рядом с ними мамаши и папаши пытались унять ревущих детей.

Если бы Виталий Павлович оказался там, его глазам предстало бы душераздирающее зрелище.

Маленькая белокурая девочка горько плакала, тянула маму за руку и спрашивала: «Где же собачка?» Другие дети, вдохновлённые её примером, выпячивали сковородой нижнюю губу, жалобно, но требовательно всхлипывали, повторяя друг за другом: «Собачка!

Хочу собачку!» и указывали на статую фотографа, у чьих ног обычно стоял толстый бронзовый бульдог. Этот памятник до сегодняшнего дня был достопримечательностью номер один на популярной пешеходной улице.

Мальчик постарше крепко держал папу за руку. Папа, раздражённый тем, что не смог выполнить обещание и не сфотографировал ребёнка с этой самой собакой, пытался сына отвлечь, показывая на разноцветные коробки в витрине супермаркета…

Но Землегляденко душераздирающего зрелища не видел.

Едва его машина припарковалась на углу Фонтанки и Невского, мобильник заиграл «Союз нерушимый». Побледнев, заместитель главы города сказал «алло» и услышал голос, известный всей стране.

– Виталий, где скульптуры?

«Уже знает», – подумал вице-губернатор, отвечая, что непременно выяснит где, и кого надо накажет.

– Самому доложил?

– Нет. У него там дел хватает. Зачем волновать непроверенной информацией. Разберёмся.

– Гляди, Виталий.

Это совсем не порадовало Землегляденку.

Несколько минут машина стояла. Наш ЧП молчал. Вице-губернатор смотрел в пустоту. Пустоту укрощали мускулистые красавцы с четырёх сторон Аничкова моста.

Невезуха! Почему неподдающееся никакому здравому объяснению городское ЧП случилось именно теперь, в столь недолгий период его властных полномочий! Что он скажет губернатору? Может, действительно, позвонить, пусть прерывает свою командировку и разбирается сам. Его же на смех подымут. Конец карьере! А вдруг это шанс, наконец-то посланный судьбой, шанс сделать что-то выдающееся! Он найдёт скульптуры, оправдает оказанное доверие и войдёт в историю!

Корреспондентка программы «Новости по-нашему» Лизавета Окладная «рисовала основные черты лица». Личный опыт подсказывал оператору Семёну Кипелову, что в этот процесс лучше не вмешиваться. Он установил камеру и даже занял более выгодное место, опередив коллегу из «Известий». Лизавета убрала пудреницу и помаду, кивнула, Семён дал отмашку, а те, кто в этот момент переключились на «Седьмой канал», увидели бодрую корреспондентскую улыбку и услышали следующее:

– В городе орудует группа особо циничных грабителей. Ещё никогда Петербургу не наносилось такое жестокое оскорбление. За моей спиной вы видите, а вернее, не видите коня, который долгие годы носил на своей спине фигуру Александра III.

Крупный план: висящий в пустоте император перед Мраморным дворцом.

– И это не единственный случай похищения скульптур. Кто за этим стоит? Подробности в следующем выпуске.

С похожими сюжетами в этот день выступили все городские программы новостей. Надо сказать, что именно журналисты обнаружили связь между загадочными исчезновениями: неизвестных похитителей интересовали только представители фауны.

Непостижимым, однако, был не только сам факт пропажи скульптур, но и чрезвычайная аккуратность вандалов. Не осталось никаких следов: ни хвостов, ни рогов, ни копыт. Не менее поразительно было и то, что бронзовые фигуры всадников, лишённые своих скакунов, вопреки закону всемирного тяготения, не упали на землю, а продолжали спокойно висеть в воздухе, причём вместе с теми, кому удавалось на них забраться.

Горожане забыли обо всех проблемах и строили догадки по поводу исчезновения скульптур. Их версии, надо сказать, не особенно отличались от тех, которые выдвинул вице-губернатор.

Но были и более оригинальные точки зрения. К примеру, пенсионер Павел Васильевич Тыквин утверждал, что скульптуры забрали буржуи для украшения собственных вилл.

Известный искусствовед Марк Оправа, попивая жидкий кофе в арт-подвале на Литейном, говорил, что исчезновение скульптур – это экспериментальная акция, глобальный урбанистический перформанс и буквальная реализация метафоры опустошения.