– Терпеть не могу слабых, Дубровина. И не могу понять, зачем ты строишь из себя жертву. Хочешь жалости? От меня её не дождешься.

– Да что тебе надо от меня? – я выпустила рюкзак из рук и толкнула Градова в грудь, едва сдерживая злые слёзы.

Он перехватил мои руки, не давая ударить снова или вырваться. Теплые, почти горячие пальцы удерживали мои запястья. И смотрел так странно, что я растерялась. Без раздражения и надменности. Как-то слишком по-человечески. Но вот его руки разжались, на лице проступило презрение.

– Перестань быть тряпкой. Это жутко бесит, – всё-таки выдал он.

Развернулся, и пока я поднимала рюкзак, злая и дезориентированная, преодолел расстояние до класса и открыл дверь. Я поспешила за ним и влетела следом, на ходу извиняясь за опоздание и почти падая на своё место. Кинула учебник на парту и просто закрыла полыхающее лицо руками.

Я вообще перестала соображать что-либо. Вместо внутреннего диалога и криков – пронзительная, жгучая тишина. И лишь одно желание – спрятаться.

От школы до квартиры тети около пятнадцати минут ходьбы быстрым шагом. В теплые дни я почти всегда с радостью преодолеваю это расстояние, наслаждаясь прогулкой, размышляя, мечтая. Но в холод и непогоду даже четверть часа кажется невыносимой вечностью.

Я вышла из школы чуть позже основной массы одноклассников. Дождалась, когда Градов, Дроздов и Ухова покинут здание, как следует закуталась в длинную розовую куртку и широкий абрикосовый шарф. Переобулась в короткие сапоги, которые совсем не спасали от холода заледеневшего города.

Второй день шёл снег. Бело-серо-розовая, в зависимости от освещения и времени суток, тяжелая завеса, закрывала обзор и отдельными острыми коготками царапала лицо. Такую погоду я точно не люблю. Ветрено, морозно, скользко. Издевательство, а не погодные условия. Я до самого носа спряталась в шарф и, глядя себе под ноги, спешила покинуть школьную территорию. Чем дальше от нее, тем спокойнее. Тем меньше шансов, что один из придурков до меня доберется.

В словах Градова была истина. И оттого, что он был прав, раздражал ещё сильнее. Я должна стать сильнее, я это и без него знала. И я пыталась. Каждый день старалась измениться, старалась перестать воспринимать всё так близко к сердцу, так остро реагировать на слова и поступки окружающих. Пыталась мыслить иначе, игнорировать, действовать по-разному в повторяющихся ситуациях. Но, увы, пока особого прогресса достигнуть не получилось, а каждая неудача закапывала мою итак почти отсутствующую уверенность в себе ещё глубже. Я бы многое отдала, чтобы перепрошить сознание и стать другим человеком. Но я – это я, исходные данные не изменить и приходилось работать с тем, что имеется.

Ноги тонули в свежем снегу, дорога почти превратилась в тропинку. Вокруг было столько школьников, что распознать недоброжелателя я не успела. Сильный толчок в бок, и вот я уже падаю в сугроб, напичканный твёрдыми льдинами.

– Не спи, Доска, замёрзнешь, – злобно бросил Дроздов и полетел дальше по дороге, лавируя между старшеклассниками.

Вот же гад! Если бы он задержался, я бы его догнала, а так… А так я застряла в снежном завале и, шмыгая носом, пыталась выбраться.

– Ушиблась? – вдруг прозвучал рядом незнакомый мужской голос.

Этот жест меня насторожил, и я мигом выбралась, выпрямилась и принялась оттряхивать куртку. Это может быть приятель Дроздова, который толкнет меня снова. А может и не быть. Ладно.

– Нет, спасибо. Всё нормально, – ответила я быстро, старательно отводя взгляд и поворачиваясь в сторону заветной калитки в широких воротах.

Даже успела сделать неловкий шаг, но не тут-то было.

– Меня Ярик зовут. А тебя? Кажется, нам с тобой по пути, – продолжил парень, пристраиваясь рядом.

Пришлось остановиться и, подставив щеки колючим полульдинкам, посмотреть на Ярика, поведение которого казалось мне ну очень подозрительным. Не припомню, чтобы кто-то оказывал мне нормальные, здоровые знаки внимания, а не такие, что поступали от моих одноклассников или знакомых тёти. И это пугало, вызывало недоумение и крохотный огонек надежды, который так жалко было заливать очередной порцией разочарования и обид. Что ж.

Сухие, почти черные, кудрявые волосы торчали из-под капюшона черно-желтой спортивной куртки. Карие глаза смотрели пристально, не пугаясь непогоды. И парень участливо улыбался мне, что совсем противоречило замыленной поблекшей картинке мира в моей голове. Что-то тут не так, но не молчать же.

– Лена, – ответила я и зашагала чуть скорее, неуклюже переставляя ноги и мечтая о расчищенном тротуаре.

Было так холодно, ветер пробирался даже под воротник и блуждал по спине. Руки в перчатках, спрятанные в карман, пока не слишком беспокоили ознобом, но я знала, что это ненадолго. Нужно спешить домой. Если опять разболеюсь, придется потратить весенние каникулы на дополнительные занятия в школе, а не на сон и отдых.

– Пойдем вместе, – без вопроса произнес парень, распахивая передо мной заветную дверь голой рукой. – Тебе нравится зима?

– Шутишь? – в тон ему ответила я, оглянувшись.

Парень поправил рюкзак, сунул руки в широкую безразмерную куртку. Его белые с кислотными зелеными вставками кроссовки утопали в снежном месиве. Снег наверняка обжигал холодом оголенную кожу под зауженными к низу спортивными брюками, но Яру, похоже, было всё равно.

– Нет. По-моему, классное время, столько развлечений разных. Или ты заядлый домосед?