Мне было неловко перед Яром за резкие ответы и отказы, за свою подозрительность. Вдруг он, и правда, говорит искренне? С трудом в это верилось, конечно, но и обижать парня не хотелось. Хотя, возможно, после этой короткой прогулки он и знать меня не захочет. Но его добрая улыбка, что ещё сильнее красила и без того симпатичное лицо, топила глыбу недоверия.

– Приду, – ответила я и махнула рукой. – До встречи.

Яр махнул в ответ, придерживая лямку рюкзака.

– До встречи.

Я развернулась и продолжила путь.

Такой парень и в библиотеке. Ну надо же! Ещё и бабушку свою домой провожает. Звучит настолько же хорошо, насколько и неправдоподобно. И чем ближе к дому я подходила, тем сильнее сомневалась в словах парня. Надо будет в пятницу пораньше прийти в библиотеку и попытаться всё разузнать. Если соврал – бежать домой сразу и ни в коем случае не засиживаться до закрытия.

Уже у дома я осмотрелась, мечтая, чтоб никого из соседей на улице не оказалось. И мне повезло. Прошмыгнула к подъезду, приложила ключ от домофона, уже слыша из приоткрытого страшного окна на первом этаже громкие голоса. Белая краска давно облезла местами, а от постоянного курения и пыли её остатки сделались серо-желтыми. Надо бы ободрать всю, покрыть свежей, если тётя разрешит. Главное, подгадать нужный момент для разговора об этом. И нужное настроение.

Сердце в миллионный раз разбилось вдребезги, когда осторожно толкнула незапертую дверь квартиры и оказалась в задымленном коридоре. Сколько ещё раз оно сумеет соединить свои кусочки воедино, рассчитывая на что-то хорошее? Зачем обманывается, глупое? Ничего же не изменится.

Скинула сапоги, сунула ноги в тапочки и поспешила в свою комнату, надеясь, что сегодня там не так холодно.

– Лена, – раздалось из кухни мне вслед.

– Сейчас, – ответила я, быстро забежав в комнату.

Положила рюкзак, повесила куртку, чтобы не успели пропитаться отвратительными запахами, и накинула толстую кофту. И для тепла, и от лишних глаз.

Тетя ждала меня в другой комнате, через стенку от кухни. Я мельком взглянула на пьяных гостей. Кивнула двум женщинам, что заметили меня. Знакомые всё лица, это хорошо. От этих никакой опасности, максимум, могут поругаться, но в общем нормально. Хуже, когда появляются незнакомцы. Никогда не знаешь, чего от них ждать.

Я подошла к тёте, уже предполагая, что ей понадобится. Смотреть в её почти пустые глаза не могла.

– Леночка, как дела? – начала она ласково, а мне стало только хуже.

Я знала эти интонации. Увы, со временем все грани в опьяненном мозге постепенно стирались, и чем дальше, тем сильнее и хуже были манипуляции. Полное разрушение.

– Нормально, – ответила я, обнимая себя руками, в ожидании неизбежного.

Тетя шагнула ко мне, и я отчетливо ощутила запах спиртного. Скорее бы кончилась эта неделя. Ещё немного, и она выйдет на работу и станет спокойно. Только бы дотерпеть. Только бы никто не наделал глупостей, не совершил непоправимого.

– Лен, продукты кончились. Хлеб надо, молоко. Мясо какое-нибудь…

– Я куплю, – быстро ответила я. Зачем-то.

Женщина хмыкнула. Я мельком взглянула на неё, на стеклянные светло-голубые глаза, в которых сейчас была только жажда продолжить веселье, на растрепавшиеся короткие осветленные волосы. Кожа посерела, уже отчётливо проступили морщины, лицо опухло, а брюки и строгая рубашка смотрелись как с чужого плеча и совершенно не вписывались в эту картину. Я перевела взгляд на цветастый ковёр, что до сих пор висел на стене, прямо как в старых фильмах.

– Я сама схожу. Давай деньги, Лен. Поесть куплю, пельмени сварим. Ты же голодная?

Страшно голодная. Кажется, голод уже довольно давно стал моим неотъемлемым спутником. Раньше это не так ощущалось, а потом я начала быстро расти и есть хотелось постоянно. Сейчас рост уже вроде закончился, но чувство голода было частым. Притуплялось только после обеда в столовой, или когда тетя на время становилась собой. Точнее, той частью себя, которая ещё сохранилась.

– Не надо, Надя. У нас осталось только на коммуналку. Если сейчас потратим, то нечем будет платить. Опять долг накопится, – проговорила я обречённо.

После зарплаты часть денег она отдавала мне на хранение. Но как только вторая, большая часть заканчивалась, начиналось вот это. Вытягивание. Я могла бы раньше заплатить за коммунальные услуги, но квитанции ещё не поступили. А ещё я боялась, что мы, и правда, останемся совсем без еды и даже без минимального запаса средств, как это уже случалось. И это было очень страшно.

– Ленка, не начинай. Давай сюда, я схожу и сдачу тебе отдам. Тебе куплю что-нибудь. Что ты хочешь?

Я прикрыла глаза, воздержалась от глубокого вдоха.