— Аня! — останавливает меня тритон.

— Всё-всё, молчу, босс. Я включила радары и слушаю о яйценоскости.

Не могу остановиться и перестать заглядывать ему в глаза. Он стоит на месте. Не двигается. Шикарный, богатый, фиктивный.

Только что я поняла одну вещь. Я не в состоянии долго злиться на своего придурка босса. Он меня бесит, но от этого раздражения в животе возникают бабочки. И они как безмозглые дурочки машут крыльями, создавая приятный ветерок у пупка… И ниже пупка, прости господи.

Усмехнувшись, босс закатывает глаза.

— Я просто решила, ну, когда ела их, что они крашеные. Эти ваши яйца.

— Думаешь, кто-то стал бы их красить? — хрипит босс.

Что это у него с голосом? Встретил Сабину и осип от радости? Увидел жену брата и, чтобы не наброситься на неё, засунул детородный орган в тиски до её развода?

Ох, и оторвутся же они, когда она подпишет необходимые бумаги в суде. Прям вот вижу, как тритон с разбегу разрывает рубашку на груди и падает на Сабиненцую сверху. А она пищит. От счастья, естественно.

— Да кто вас знает, олигархов? Мало ли что вы там красите, — засматриваюсь на его губы.

Красивые такие. Прям как с обложки журнала. Я чувствую химию. Она меня подталкивает к новой потере сознания. Или это его рука, каким-то странным образом оказавшаяся на моей талии, подталкивает меня к нему?

Мы близко. И моя пчёлка касается его майки. Так интересно наблюдать за тем, как глаза босса меняют свой цвет. Они становятся темнее, насыщеннее, глубже.

Тритон

Какого хрена я лезу к своей фиктивной невесте? Ответ застрял где-то в горле. И царапает глотку, не желая вылезать наружу.

Знал ведь, что мне её нельзя. Она лучшая секретарша из всех, кого я когда-либо нанимал на работу. А спать с тем, кто помогает тебе зарабатывать деньги, — это жутчайшая недальновидность. И полно ведь баб.

А у меня стрелки сошлись именно на Анне. Вот сейчас я её опрокину на лопатки, и как мы работать-то будем? Вопрос.

Я её раньше совсем иначе воспринимал. Думал, она зануда и ботанша, выполняющая все мои приказы по первому требованию.

А она другая. Непокорная. Даже и не знаю, когда всё это перешло в укрощение строптивой секретарши.

Зачем я пошёл на фиктивные отношения с собственной помощницей? Можно было подождать вечера и предъявить отцу любую другую невесту — благо желающих море.

Но в тот момент, когда Аня зашла в палату, я ощутил такое странное чувство. Это сложно объяснить. Будто мы с ней в одной лодке.

Вот конфликтуем, лаемся, но я точно знаю, что она ответственная и ни за что не предаст. Она хорошо знает, где белое, а где чёрное. Умеет отделить мух от котлет. Аня надёжный и правильный человек. Такие сейчас редкость. Моя болтливая наглая помощница.

Моя сладкая пособница. Это случилось внезапно. Я её рассмотрел. Будто и не видел до этого. Она изменилась, стала свободнее, ярче, и я понял, что не могу оторвать взгляда от тонкой спины, нежных запястий, какого-то слишком точёного для современной жизни профиля. Как будто со старинного полотна.

У неё есть голова на плечах, она довольно интересно мыслит. Сообразительная, находчивая и заставляет меня смеяться. Чего не могла ни одна знакомая мне женщина. Я, конечно, подтруниваю над ней, в её же манере, но это просто игра. Невозможно оставаться равнодушным к её остроумным репликам. Это же просто чудо какое-то!

И мне припёрло. А уж когда зажал и поцеловал, то просто приспичило по-бешеному. Перестал думать башкой — только пахом. Давно меня так не ломало. Я стал остро ощущать её присутствие. Вот ничего мне не надо, кроме как получить её в любовницы. Как будто собрал пазл, а кусочка не хватает и это порядком выбешивает.

Злюсь на всякую ерунду и веду себя как пацан. Потому что другая бы воспользовалась ситуацией, а она меня боится. Краснеет, отнекивается и даже падает от моего напора в обморок.

Большего унижения я ещё не испытывал.

И чем я больше говорю себе, что нельзя лезть к человеку, который в этом не заинтересован, тем больше хочется. Она ведь живёт в скотских условиях, она мечтает о квартире, но слишком принципиальная и правильная, чтобы лизать мне зад и лечь под меня по первому свистку.