Алексу внешностью пыль в глаза не пустишь. Он тоже на скорую руку налепил маску доброты и немного расслабил оппонента, давая понять, что пришел дружески побеседовать и просто немного прояснить ситуацию по поводу закрытия старейшего культурного центра и внезапной гибели его директора, который был против того,

что на его месте возводят супермаркет. Дуков улыбался, отвечал спокойно, дружелюбно и непринужденно, лишь змеиное равнодушие в глазах выдавало его истинную сущность.

Но даже когда Алекс выводил его на провокации, и уже начал откровенно задавливать его доказательствами, ни один мускул на лице Дукова не дрогнул.

– Людей слишком много, всем не угодишь, всем хорошо быть не может. Элита выживает и добивается благополучия как умеет, – философски отметил он.

В это время на улице Киллер уже вышел из машины, и, замерев как статуя, внимательно уставился на машину Алекса. Какой-то мужчина с капюшоном на лицо, чем-то напоминавшие своим безличием Киллера, неспешно подошел к машине Александра.

Осенью вечерело рано, и в потемках мало кто обратил внимание, как ловко незнакомец вскрывает чью-то машину, немного возится с замком зажигания, подключая к нему взрывчатку и как тень ускользает прочь.

Такого резкого и практически неизбежного поражения ангел никак не ожидал. Он метнулся как ошпаренный, пытаясь сбить Киллера с ног, хотя прекрасно понимал, что это невозможно.

– ОТСТАНЬ ОТ НЕГО! НАЙДИ СЕБЕ ДРУГУЮ ЖЕРТВУ! – завопил ангел, вцепившись в плащ убийцы. Тот даже не шелохнулся. Лишь безмолвно стряхнул с себя Хранителя, словно пыль.

Александр, рассерженный, быстрым шагом выходит из кафе, ангел совершает последний рывок к нему и выбивает у него из рук ключи. Последняя отчаянная попытка что-то исправить, но Алекс буквально на лету их ловит и садится в машину. Ангел в бессилии падает на колени, он ещё борется, ещё старается что-то придумать,

но Александр проворачивает замок зажигания. Вспышка взрыва вышибает стёкла в кафе и близлежащем магазине, а разорванной кучу металла, объятый огнем, погибает смысл жизни Хранителя…

Киллер с минуту посмотрел на пылающую машину, словно турист на костер после долгого пути, неспешно садится в черную машину и с победоносным ревом мотора убирается во тьму.

– Было бы лучше, если бы он отравился или налетел на нож у себя в подъезде, – немного расстроено произнес Дуков, смотря на выбитое стекло, в котором полыхал его интервьюер. – Не пришлось бы платить за ремонт.

– Так будет лучше, Иван Матвеевич, – заверил крупный лысый мужчина в темно-красном пиджаке. – Пусть это не выглядит бытовухой. Другим должно стать неповадно копать под нас.

– Логично, выходим через чёрный ход! Нам не нужно лишнее внимание.

Вечером этого же дня Дуков будет по телевизору приносить свои искренние соболезнования семье известного журналиста.

И говорить, что лично поможет найти убийцу, несмотря на их разногласия с Александром…

ГЛАВА 4

Когда засыпаешь на просторах Мира Мёртвых, утро добрым не бывает. Сладкое состояние покоя разорвал какой-то поросячий визг, перемешанный со звуком падающего с моста грузовика. Земля дрожала так, что меня чуть подбрасывало на кровати, а весь дом ходил ходуном. С пистолетом в руках бросаюсь к окну и открываю деревянные ставни (в самом деле, о каком оконном стекле может идти речь, когда местные с трудом-то научились пилить).

На улице мракобесие. Видимо, гоблины решили поквитаться

за поражение минувшей ночью и на рассвете притащили тяжелую артиллерию. Несколько ржавых цепей изо всех сил сжимали дюжина хрюкающих гоблинов, но великан, которого они сдерживают, рыча и брызжа слюной, прётся вперед. Его красные глазища налились лютым безумием, а в здоровенной руке толщиной с вековой дуб он с треском сжимал ствол вырванного ясеня.

Вот я впервые и увидал тебя, гроза болот. Огр. Мутно-желтая образина размером с двухэтажный дом, слепленная из распухших канатов стальных мышц. Мощное туловище практически сразу переходит в безобразную голову с торчащими клыками и неимоверно широкой челюстью. Ревя как медведь, тупая громила, чьё тело покрыто шипами, измазанными грязью и дерьмом, напирает на городок.

Из хижин устало вылезают облезлые мертвецы с ржавыми ружьями и рогатинами наперевес. Они настолько одичали без эмоций, что совершенно безразлично лезут под грязные многотонные ножища великана.

На это пушечное мясо мне плевать. Куда больше заботит, что своими выстрелами они окончательно взбесили великана: он вырвался из цепей, подбросив в воздух несколько гоблинов, и так яростно замахал ясенем, что часть домов лишилось крыш.

Монстр быстро двигался вперед, затаптывая и забивая все, что видел: два хлипких дома он уже разнес наполовину. Поломанные кучи тел мертвецов прокладывали чудищу путь, который вел…