— Не беспокойтесь, сестра, я позабочусь о вашей спасительнице так, словно это моя родная дочь.

— Не сомневаюсь, дорогой брат, — склонила поросшую короткими волосами голову собеседница.

— А теперь, Ин, позовите сюда старшую госпожу, — распорядился чиновник.

— Да, господин, — поклонилась девушка, совершенно не представляя, где её искать?

Оказавшись во дворе, она подошла к всё ещё прохаживавшемуся там воину и просто спросила:

— Господин Кимуро, не подскажите, где я могу найти госпожу Азумо Сабуро?

Тот окинул её оценивающим взглядом с ног до головы, после чего произнёс, смешно шевеля усами:

— Старшая госпожа в зале приёмов.

— Благодарю вас, господин Кимуро, — поклонившись, Ия заторопилась к большому зданию, разделявшему усадьбу на две половины.

Ещё поднимаясь по короткой лестнице, она услышала голос жены начальника уезда, заканчивавшей распекать кого-то из слуг.

Молоденькая служанка в серой юбке и коричневой кофте испуганно бормотала, втянув голову в плечи.

— Я виновата, старшая госпожа. Накажите меня, старшая госпожа. Я буду лучше стараться, старшая госпожа.

— Протрёшь ещё раз! — строго отчеканила хозяйка, указав белой, украшенной браслетами ручкой на длинный, лакированный шкафчик вроде тех, что Платина видела в богатых домах вымерших деревень. Только здешний отличался размерами и богатой отделкой. А сверху на нём стояли расписные фарфоровые вазы.

— И смотри у меня, чтобы никаких разводов! — продолжила супруга хозяина дома, но заметив стоявшую у дверей девушку, сразу же потеряла к проштрафившейся служанке всякий интерес.

— Вам что-то нужно, госпожа гостья?

— Господин Сабуро просит вас зайти к нему, госпожа Сабуро, — с лёгким поклоном ответила Ия и торопливо спустилась во двор, но, поймав удивлённо-раздражённый взгляд женщины, остановилась у подножья лестницы, терпеливо дожидаясь жену начальника уезда.

Быстро спустившись по ступенькам, та неприязненно посмотрела на скромно потупившую глазки Платину и направилась к пристройке, где располагался кабинет главы семьи. За ней поспешили невесть откуда появившиеся служанки.

— Вы звали меня, господин? — спросила жена чиновника, когда Угара закрыла за ней дверь.

— Да, дорогая супруга, — кивнул хозяин дома, положив ладони на стол. — Прикажите принести нам чай и выслушайте меня.

— Хорошо, господин, — с трудом сдерживая нетерпение, Азумо вышла на веранду, где отдала соответствующие распоряжения остававшимся там служанкам.

Вернувшись, она вопросительно посмотрела на своего мужа и повелителя.

— Это Ин — дочь моего троюродного племянника господина Кайо Сабо, — сказал глава семейства, простирая руку в сторону успевшей сесть Платины.

Та резво вскочила, а жена начальника уезда, вытаращив глаза, несколько раз растерянно моргнула длинными, густыми ресницами.

— Я её удочеряю и дарую имя Ио Сабуро, — мужчина продолжал вываливать очередные новости на потрясённую собеседницу, — имея на это следующие причины.

Слушая, как хозяин дома пересказывает жене им же придуманную историю, девушка подумала, что не такой уж он и самодур. Не просто стучит кулаком по столу, заявляя: «как я сказал, так и будет», а всё-таки объясняет свой поступок. Значит, относится к жене не как к бессловесной прислуге, которой достаточно только приказа.

Краем глаза наблюдая за набелённым лицом женщины, Ия никак не могла понять: верит ли та своему мужу или нет?

Когда он умолк, откинувшись на спинку кресла, супруга чиновника обратилась к монашке:

— Во истину вы благословлены Вечным небом, дорогая золовка. Выздороветь после петсоры, перенести столько бед и страданий и вновь вернуться домой. Не иначе сама Голи позаботилась о вас.

Потом она посмотрела на её молодую спутницу.

— Теперь я понимаю причины вашего… странного поведения, Ио-ли. Вы просто всё забыли. Это многое извиняет.

Не зная, что на это сказать, девушка молча поклонилась.

В дверь деликатно постучали.

— Войдите, — разрешил хозяин кабинета.

Терпеливо дождавшись, когда служанки разнесут по столикам наполненные ароматным напитком фарфоровые чашечки, жена начальника уезда вновь заговорила, даже забыв попробовать чай.

— Господин, вряд ли стоит ждать, когда к вашей новой дочери вернётся память, и она вновь станет вести себя так, как подобает благородной девушке.

— Вы правы, Азумо-ли, — сделав крошечный глоток, согласился мужчина. — Это было бы слишком опрометчиво. Ио уже сейчас нуждается в просвещении и правильном воспитании. Я очень ценю ваш ум, образование и высокие моральные качества, поэтому хочу, чтобы именно вы стали её наставницей. Кому, как не вам, дорогая супруга, следует сделать из этой девушки достойного члена семьи Сабуро.