— Что такое? — возмутилась одна из девушек, показывая неработающий смарфон подруге.

— И у меня…

— А мой работает! — гордо задрал нос говорун, и приготовился сделать фото, как на экране появилось странное голубоватое пятно, — что за б…?!

— А я предупреждал вас, что техника сбоит, — поучал проводник, доставая из припрятанной за камнем сумки сухой паек.

Взяв свою порцию подогретой на костре каши, я устроилась среди путников, что, как и я, жуя, созерцали потрясающие виды, ради которых можно было и потерпеть некоторые неудобства. Каждый из нас молчал и думал о своем, но спокойствие, мечтательность и восхищение читались в глазах всех без исключений. До того момента, как не начало происходить нечто странное.

Мир затих. Нас будто накрыли стеклянным колпаком, оставив чудесное изображение вокруг. Но звук исчез. Водопады продолжали небрежно ронять тонны воды. Костер горел, оранжевые искры все так же взлетали к небу. Только бесшумно. Мы переглянулись, не понимая, что произошло. Руки охраны автоматически легли на запястья, где, помимо браслетов были прикреплены еще какие-то устройства. Насторожившись, парни осмотрелись и подали друг другу какие-то сигналы, понятные только им.

И в этой тишине, в идеальной райской картинке вдруг полчища птиц взмыли кверху, делая небо черным, а их крики пробили стену невидимого купола. Птицы метались, сталкиваясь в небе между собой, и замертво падали, превращая некогда изумрудную долину в черное мертвое поле.

Девушки заметались, бросив сэндвичи, поползли назад, прижимаясь друг к другу, говоруны с открытыми ртами продолжали наблюдать кошмарное представление, не теряя надежды снять происходящее на отключившиеся гаджеты. А трое нордов переглянулись, спокойно улыбнувшись друг другу, взялись за руки и подошли к краю тропы, что переходила в обрыв.

— Там спокойнее… — хором сказали они, глядя на ничего не предпринимающих охранников, и прыгнули вниз, исчезая в пропасти.

Машинально я рванула к границе. За ними! Нельзя же просто так взять и прыгнуть! Но охранники силой удержали меня, возвращая к костру.

— Они больше не могли, — опустив глаза, пояснил один из охраны.

Я совершенно не понимала, что происходит. Не так страшно здесь было, чтобы сигануть с обрыва, да еще и троим сразу. Ну испугались птицы чего-то, но людям-то умирать зачем?

— Эти парни — местные военные. Они закончили службу здесь, но так и не смогли вернуться к прежней жизни. Это место высасывает. Оно не оставляет шанса жить, как нормальный человек. Почти каждый из тех, кто служит на границе, кончают жизнь так.

— Самоубийство? — я еле выговорила это слово, и до меня дошел смысл сказанного. Вот почему эти парни были лишены эмоций. Лишь увидев охранников, таких же, как они прежде, они хоть как-то отреагировали. А я их в геев записала. Как же быстро мы делаем выводы на счет людей…Как же часто они оказываются ошибочными…

Довольно скоро все успокоилось. Когда я снова взглянула вниз, следы массовой гибели птиц растворились. Будто ничего не было! Но как?

Страх вперемешку с любопытством распирал продолжить путь, но дальнейшее путешествие было под угрозой. Девушки категорически требовали вернуться, и один из охраны был вынужден проводить их к блокпосту. А факту самоубийства никто из них не предал значения. Будто случилось нечто обыденное. И нас осталось семеро: я, еще трое туристов, проводник, и два охранника. И ни в одном из этих людей я до сих пор не заметила человека Битхена.

По тенистым тропам, огороженным поблекшей веревкой, мы спускались туда, где по словам проводника должна была находиться бухта. Охрана то и дело пугала электрошокерами стайки обезьян, что увязались за нами. Хозяевам поведение гостей явно не понравилось, поэтому мы попали под обстрел подгнившими фруктами и орехами. Пришлось бежать, зато обезьяны отстали, а мы немного развеялись и забыли об ужасе, произошедшем на наших глазах.

Смеясь и отряхиваясь от остатков фруктов, налипших на наши спины, мы остановились, чтобы умыться и выпить воды.

— Моя еще со льдом! — протянул свою фляжку один из мужчин, и я обратила внимание, как синий свет мигающей лампы браслета отражается в металлической оплетке.

— Благодарю! — протянула свою, чтобы взять воду и застыла не месте. Моего браслета не было.

Я выхватила фляжку из его руки, отвернулась, чтобы не выдать себя, и даже немного отошла от группы. Где браслет? Как так вышло? А, если заметят? Но тут же волнение улеглось. Тот, кто его снял с меня, пусть и незаметно, среди нас, значит все идет по плану.

— Можно? — один из мужчин, рыжий, что всю дорогу без умолку рассказывал, как он рыбачил на Аляске, протянул руку к фляжке.

— Конечно! — улыбнулась я.

Но на мою улыбку он лишь дернул бровями, сжал мои запястья и толкнул. Кажется, целую бесконечность я падала вниз. И действительно видела перед глазами моменты прошедшей жизни. Даже успела понять, что не жалею ни о чем. Печалило лишь то, что я так и не смогла разгадать тайну Врат.

Но среди предсмертных размышлений, мозг зацепился еще кое-за что. Во-первых, я падала слишком медленно, будто, лежа на невидимой подушке, во-вторых, в след за мной летела черная точка, и когда она взорвалась в воздухе прямо надо мной, я поняла, что это и был мой браслет.