— Какая честь! — ехидное замечание вырвалось наружу вместе с истерическим смехом, спазмом сокращая живот и грудь, и я почувствовала, как вязкая капля влаги моего возбуждения медленно стекает на бедро.

Хочу ли я променять удовлетворение своей похоти на жизнь?

Нет! Нет! НЕТ!

И тут же на глазах выступили слезы.

Волны неконтролируемой радости, близкой к эйфории, стали накатывать одна за одной, но в промежутках я чувствовала все ту же печаль и пустоту. И это значило, что Хранитель совсем близко, и даже через стены умудряется управлять мной.

Я должна попытаться.

Подойдя ближе к нише с картой выхода, я стала более внимательно читать символы, и уже к середине догадалась, что от меня еще кое-что скрыли. И этот факт менял все. Нет, не так. Этот факт менял ВСЕ!!!

Уйдет.

Она уйдет. И будет права.

Я не должен был удерживать ее, да что уж там, даже подстраивать все так, чтобы она перешагнула черту города, не имел право. И грядущая война не оправдание. Это не ее забота. Моя. Да, мне нужен наследник, чтобы сделать Землю сильнее, чтобы утвердить свою власть и заставить заткнуться кучку ублюдков, готовых растерзать, истощить свою планету ради денег. Но Малена не должна жертвовать собой.

Почему-то мне казалось удобным подстроить все так, чтобы девушка сама прыгнула в мои руки. Несомненно удобно. И нечестно. Поэтому, это не дает мне право ломать ее жизнь. Я должен отпустить свою Фален, если она решится бросить меня.

И даже то, что я мечтал о настоящей семье, не могло служить оправданием. Она не была обязана мечтать о том же, о чем и я, не обязана никого спасать, даже попавшись в мою ловушку. Если она воспользуется правом на свободу, я должен буду отпустить. Пусть буду скулить как раненый зверь в последнюю минуту жизни, но отпущу.

Невыносимое одиночество заставляло внутри дрожать и сжигало злосчастным ядом его сердце, которое не должно было уметь любить. Но любило.

Рэй потянулся к фото, что носил во внутреннем кармане, и медленно, словно боясь, что изображения больше нет, взглянул на него. Малена сидела в зале библиотеки и сосредоточенно читала книгу, делая записи. Хранитель провел пальцем по лицу девушки, вспоминая, какая на ощупь ее кожа. Вдохнул воздух, рассматривая узор косы, и почувствовал аромат ее волос. Вспомнил, как встрепенулось его сердце, когда увидел ее издалека, там в пустыне.

Уйдет.

Изображений на стенах Храма не скрывали никогда. Они были своеобразной инструкцией тому, кто входил в Храм Звезд: знакомили с традициями и предостерегали от ошибок. Как и приветственные таблички у Врат, открывающих путь в город, которая, весьма кстати, не остановила Малену. И теперь, когда девушка поняла всю серьезность древних текстов, оставленных не просто так, наверняка стала бы по-другому относиться к прочитанному. Возможно, именно поэтому Хранитель не разрешал посещать ей Храм. Знал, что Малена прочтет и захочет уйти.

Надеялся, что сначала сможет войти ей под кожу так глубоко, что она не найдет сил отказаться от него, а когда понял, что его Фален зла, обижена, оставалась надежда лишь на ритуальный эфир. И теперь, стоя у алтарного камня, окруженный статуями женщин, родивших его предков, Рэй понимал, что она не придет.

Малена слишком умна и дерзка, чтобы, закрыв глаза отдаться Хранителю безоговорочно. Она не из тех женщин, к смиряются, не из тех, кто ради любви забывают о себе, и не из тех, кто прощает унижение, которое Рэй себе никогда бы не позволил, если бы не так быстро утекающее время.

Уйдет.

Чувствуя приближение человека, Хранитель закрыл глаза и протяжно вдохнул запах ритуальных костров. Дым пах не торжеством. Печалью.

Врата Храма Звезд распахнулись, и женщина в длинном одеянии, скрывающем лицо, медленно направилась под купол, но сердце его не дрогнуло. Это была не ОНА.

Ушла.

Я воспользовалась своим правом покинуть город. У женщины, выбранной Хранителем в Хари, оно было, но узнавала она об этом за минуту до обряда. Вернее, могла узнать, ведь ни одна из них не умела читать древние символы, сообщающие об этом праве, а эфир, который давали выпить «избранной» перед обрядом, лишал возможности думать о чем-либо, кроме как утолить свое желание отдаться Хранителю.

Правду говорят, хочешь что-то спрятать, положи это на видное место. На что рассчитывали Хранители, опаивая матерей своих будущих детей возбуждающим зельем? На то, что никто не устоит перед желанием отдаться им поскорее? И для чего тогда они повесили здесь эту карту? Мол, мы выбор давали, наши руки чисты — мы же сообщили…

Тогда пусть мой уход станет манифестом свободы и местью за каждую погибшую девушку, случайно попавшуюся в их капкан. Я женщина, слаба физически, многого не знаю, но это не значит, что меня можно использовать. То, что я буду когда-нибудь страдать по человеку, пытавшемуся лишить меня Моей жизни, навязав другую, я не придавала значения. Эфир выветрится, гормоны утихнут, эмоции улягутся. Все пройдет…Потому что ничто не вечно.