– Разве это уже кем-тона сегодня и изучено?

– Разве это все достоверно кем-то и доказано сегодня?

Сегодня мы можем только снимать примитивными датчиками с кожи нашей головы электро-энцефалограмму, мы можем регистрировать миограммы от сокращения одиночной или группы мышц или мы регистрируем на бумаге ту же электрокардиограмму от нашего часто теперь, болящего как это теперь стало у Уголева сердца, но точно и достоверно сказать о влиянии на нас тех же телевизионных сигналов или разных сигналов радиопередатчиков, в том числе и домашних, или даже простых, носимых каждый день на теле современных сотовых телефонов еще ни один ученый достоверно, научно обосновано на сегодняшний день не ответил на этот наш вопрос.

Да, мы знаем и ощущаем, что находясь под высоковольтными проводами в 100, а то и все 500 тысяч вольт волосы на голове как-бы у нас встают дыбом, и мы знаем, что СВЧ-лучи, способны разогревать наши ткани, давая явные и ощутимые физические тепловые эффекты на уровне наших тканей. А еще доказано, что лазерное внутривенное облучение крови способно активировать наш ослабленный иммунитет в малых дозах, а в больших, а в сверх дозах или при сокращении расстояния, или увеличении временной экспозиции, даже они способно привести и к разрушению самих клеток и тканей, и способны их даже резать, как острое лезвие скальпеля, легко всё на своём пути испаряя те наши ткани!…

– Все эти аспекты, требуют еще не только изучения, но и наблюдения, и научного анализа! И не только самих медицинских работников, а и физиков, и нейробиологов, и психофизиологов, и многих других, кто сегодня занимается изучением самого человека как цельного индивида…

___

И, Александр Уголев припомнил свои те студенческие опыты с простыми луковицами (с прорастающим луком), когда, не имея современных датчиков, эффективных современных сенсоров или детекторов различных видов физических лучей они с учителем физиологии ставили их на кафедре биофизики в Харьковском мединституте в опыте просто, разместив слева слегка проросшую луковицу, а справа абсолютную сухую и как бы интактную луковицу, и, направив их головки друг на друга. А в другом, аналогичном опыте поставили между ними свинцовую пластинку, а в третьем – такую же, но стальную, и уже в четвертом – просто обыкновенное стекло. И, оказалось, что без какой-либо преграды сухой лук трогался сразу же в рост даже без смачивания его водой, так как он сам от того живого ростка получал информационное особое на коротком расстоянии ультрафиолетовое излучение, которое легко стимулировало процессы роста в клетках соседа и проходило оно то излучение ультрафиолетовое даже через тонкий плексиглас, и не проходило через сталь и толстый свинец, где и никакого движения к росту не было со стороны интактной луковицы, так как ультрафиолет не может эти преграды пройти и тем самым клетки, не получая нужного для них стимулирующего информационного сигнала от растущих клеток луковицы никак не реагировали на все другие стабильные константы и условия данного их опыта.

И вот, на таком простом биосенсоре как росток луковицы они тогда легко с учителем доказали, что живая, развивающая ткань обладает особым и, направленным на другие ткани ультрафиолетвым излучением, пусть и не таким уж сильным, которое другими клетками и ощущается, и даже в них запускает такие же биосинтетические процессы, которые идут в ней самой.

– А вот каковы механизмы влияния этого излучения, что и как их воспринимает в самой клетке? Загорать на этом излучении понятно не будешь, так как его мощность ничтожная. Но ведь эффект-то биологический есть и виден наглядно и есть тончайший клеточный сенсор его воспринимающий! И тот эффект явно был выражен! И им с учителем тогда было повторено и доказано наличие такой информационной системы у биологических клеток и притом не сегодня, а довольно давно в семидесятых годах прошлого столетия, еще в медВУЗе в родном ему Харькове!

Да, ведь ранее мы ведь также не видели и те же широко используемые ныне рентгеновские лучи. Да, и гамма-, альфа- и бета-излучение нам было долго не ведомо, и сами радиолучи до известных сегодня всем опытов нашего талантливого соотечественника Попова были чем-то скрытым, чем-то особым и для человечества чем-то неведомым….

Да, и теперь вот это такое маленькое и еще такое неуловимое нейтрино, покуда мы не построили глубоко в шахтах специальные датчики и особые водородные сенсоры было неведомым для всех нас…

И он вспомнил исследования Рентгена, когда только была заря изучения радиации…

И, еще он вспомнил Марию Склодовскую-Кюри, которая со своим мужем Жолио Кюри изучала радиоактивный радий и его тогда неведомые лучи….

И еще вспомнил, как читал о первых опытах Игоря Курчатова по радиационной люминисценции, в которых им было доказано наличие ядерного распада радия еще кажется в 1927-1932 гг.…

___

Ученые все же склоняются, что гибель птиц носит «химический» характер и не только цивилизационный, к примеру, катастрофа нефтяной платформы в Мексиканском заливе но, и глобальный т.е. земной характер. Так вот вспомним, что наши птицы это потомки динозавров. Более того – яды, которые действуют на птиц, не всегда смертельны для млекопитающих и прочей земной живности. Так вот, если астероид, упавший тогда на нашу Землю и, погубивший миллионы лет тому назад, вызвал не только мгновенную их гибель, но и надолго отравил землю какими-то особо губительными соединениями. И в наше время, когда вулканическая деятельность периодически активизируется, происходит выброс множества еще нам не известных компонентов из глубин земли, буквально из самого её ядра. Пусть даже в не значительных количествах – какой ни будь струйки, привнесенной далеким ветром, хватает для стаи маленьких иволг. Или те же тающие льды Антарктики освобождают из ледового покрова древние микроорганизмы, опасные для измельчавших потомков древних хозяев нашей планеты. Мы ведь помним, как в старину шахтеры брали в забой канареек. Если птичка вдруг падала замертво, значит в шахте утечка газа и надо, бросив всё, бежать наверх.

И, он задал себе вопрос:

– А куда же бежать нам всем от этого их американского HAARP?

– Куда бежать нашему такому не защищенному, такому юному Алексею Ваямретылу от всё проникающего излучения HAARP, к которому он был так чувствителен по природе своей, когда он не знает даже, где он этот HAARP стоит сегодня. На каком континенте он сегодня расположен?…

И не потому, что не читает он научно-популярную литературу или такой уж не любознательный он и не интересуется самой наукой… Просто по стилю своей жизни, по своим жизненным здешним камчатским приоритетам, по той особой его целеустремленности он не может думать о том, или еще мечтать о том, чего он абсолютно не знает и чего о на себе н не ощущает, чего вовсе он не понимает, чего он ранее на самом себе не испытывал и вообще как-бы и не ощущал этого всего на своём таком коротком веку… Это все внешнее вне его камчатской природы, вне его по рождению его камчатского ветвейваямского зреющего в его теле естества и того преданного своему хозяину настоящего камчатского самурая, и настоящего открытого всем камчатским ветрам юноши, и ежегодно зреющего здесь на полуострове Камчатском отважного и самостоятельного мужчины…