Его мысли прервал Виктор, быстро сделавший свои телесные дела:

— Когда твоя мать забеременела, мы еще какое-то время жили вместе. Но уже перед самыми родами она ушла от меня. Сбежала в один день, забрав свои вещи. Я ее искал после этого. Город большой, я не знал, где она жила, откуда она. В общем, не нашел я. Уже гораздо позже, тебе, наверное, тогда лет 7 было, я случайно столкнулся с ней на улице. Но она только бросила, что не хочет, чтобы я с тобой общался. И что она сказала тебе, что я умер. На мои вопросы, почему она ушла, ответила, что поняла, что меня не любит и я ей не нужен, а жить из-за ребенка — это глупо. Дабы я не уговаривал ее, ушла по-тихому. Я очень любил твою мать. Долго не мог вообще на женщин после смотреть. Но потом как-то все стерлось. Да и в роддоме, где я работаю, много женщин. Как-то начал я постепенно отношения с ними вести разного характера. Но до сих пор не женился. Ты мой единственный ребенок, Петр. Я очень рад, что сейчас мы встретились.

Виктор попытался обнять Петра. Но тот инстинктивно отстранился.

— Вы простите. Я все понимаю, и никаких претензий к вам не имею. Но обнимать вас не могу. Мне вообще сложно дается контакт с чужими людьми. А вы хоть и являетесь моим биологическим отцом, но я вас не знаю. Да и к тому же, вы мой отец только по вашим словами, мы это с вами еще не проверяли. Правда, я также понимаю, что вам нет смысла мне врать, поэтому верю. Но сыновних чувств обещать не могу.

Петр сорвал с дерева вишню, потер ее о футболку и надкусил.

— Вишня познания? — пошутил Виктор.

— Там вообще-то яблоко было, — Петр отправляет ее в рот, кривится, а потом выплевывает. — Кислая.

Когда они вернулись в дом, Эллочка уже заваривала чай, а Андрей заботливо раскладывал сладости по тарелочкам. В кухне Михаил возился с газовой печкой.

— О, давно в этой хате столько людей не было. Прям праздник какой-то. — сказал он, приветствуя Виктора и Петра.

— Эллочка, ты же помнишь, что сегодня день Деревни? Народные гуляния намечаются. Вы все как раз приехали, развлечетесь. У нас тут обычно весело, музыканты приезжают из города. В этот раз вроде будет Александр Н. Стар. Хрен его знает, кто это, но наш глава администрации постарался, говорит знаменитый рокер какой-то, правильный, неправильным сейчас не дают выступать.

— О, движняк, я ни разу не был на деревенском празднике! Эллочка, давай останемся! — Андрей просящим взглядом посмотрел на девушку, сложив ладони в молящемся жесте.

— Андрей, я же тебе говорила, что у меня куча работы. Я не могу остаться, а ехать на автобусе с пересадками мне вообще не улыбается. Давай как-нибудь в следующий раз. — сопротивлялась Элеонора.

— Праздник Деревни только раз в году. А в этом у нас еще юбилей — 150 лет со дня ее официального основания. Так-то тут и раньше люди жили. Оставайтесь, завтра поедете. — поддержал просьбу Андрея Михаил.

Они все сидели за столом и пили чай, Михаил долго не решался задать вопрос дочери, но потом все таки спросил:

— Дочь, а вы это, вместе с Андреем? Вы пара?

— Папа, какая тебе разница? Андрей просто мой друг. — Эллочка явно не хотела разговаривать с отцом на эту тему.

— Жаль. — отец расстроено помешивал ложечкой чай. — А че? Симпатичный парень. И машина у него неплохая. Видно, что бедствовать не будете, если поженитесь.

Андрей с удовольствием наблюдал за общением папы и дочери. Она раскрывалась для него с новой стороны. Ему, конечно, не понравилось, что она сказала Михаилу, будто они просто друзья. Но он не стал опровергать ее слова. Однако потом обязательно спросит ее: «Это так теперь называется?»

— Да, машина неплохая, — согласился Андрей. — Honda Civic Type R. Огонь! Не самый дорогой автомобиль, конечно, но зачем нам эти мерседесовские понты? А эта супер! Красивая, агрессивная, горячая! Как ваша дочь!

Михаил посмотрел на него с вызовом.

— Вы видели, как она выглядит? — продолжал Андрей. — Обвес по периметру кузова, расширенные арки колес, три «ствола» выхлопного тракта по центру бампера и затемненная оптика.

— Ну и как ездит? — уже больше с интересом, чем с вызовом, спросил Михаил.

— Зашибись она ездит! У нее четырехцилиндровый мотор с 16-ю клапанами и турбокомпрессором, который генерирует 320 «коней» при 6500 об/минуту и 400 Нм вращающего момента при 2500–4500 об/минуту. С места до 100 км/ч моя пантера «катапультируется» по истечению 5.8 секунды. Стритрейсеры каждый раз облизываются, когда я на ней приезжаю.

— А хто это, стритрейсеры, как их там? — споткнулся о незнакомое слово Михаил.

— Уличные гонщики. По ночам на городской площади собираемся с ребятами и гоняем. — ответил Андрей.

— А я тоже на своей ласточке гоняю. Она у меня с полпинка разгоняется. Видел, Волгу мою? Да она твою Хонду порвет.

— Да ну, это корыто? В каком-то фантастическом фильме, но не в жизни.

Остальные пили чай и без интереса слушали их разговор. Эллочка вообще залипла в телефон, читая новости.

— А че? Давай покатаемся? Вот и выясним, кто кого. Моя ласточка против твоей пантеры.

— Папа, может, не надо? — протянула Элеонора.

— А давайте! — Андрей был воодушевлен этой мыслью. Гонки по деревне — это что-то новенькое. Он любил новый опыт.