В ответ на этот мысленный вопрос в шум битвы ворвался тяжелый грохот, гулкие удары, от которых сотряслась земля. А уже в эти звуки вплелись жаркий треск огня и шум ветра. Утомленный разум не сразу осознал значение этих звуков. А затем через стоявших рядом со мной имперцев перепрыгнул ослепительно белый архангел и тут же начал сеять смерть вокруг себя. В то же момент на поле битвы вторглись духи гор и фениксы. Исполинские каменные гиганты прошили толпу врагов будто нож масло, огненные птицы смогли пронять даже стойких к пламени демонов. В бой оказались брошены десятки существ седьмого ранга, что стало тяжелым ударом даже для армии Инферно. Враги остановили натиск, разделились в своих устремлениях. Часть демонов подалась прочь от новых противников, желая спасти свою шкуру, часть наоборот устремилась в бой, опьяненные битвой. На время о моем отряде все забыли, и это стало нашим шансом.

— Отступаем! Отступаем! — крикнул я во всю мощь легких.

Такие же крики раздались из десятков других мест. Тысячи солдат пришли в движение и бросились с поля боя, вглубь города. Хотелось бы сказать, что отступление получилось организованным и четким, но на деле оно оказалось наполнено хаосом и суматохой. Люди, эльфы и гномы бежали, спотыкались, падали. Многие не успевали подняться и их затаптывали насмерть. Я отдавал приказы, орал, требовал. В большинстве своем без всякой пользы. Единственным успехом можно было считать то, что вверенные мне части держались вместе. Однако и этот факт был в большей степени заслугой стадного инстинкта, нежели дисциплины солдат. С громадным трудом мне удалось заставить воинов отделить от общей массы бегущих и свернуть в знакомый переулок, тот самый, в котором находилась наша казарма.

Было очень сложно управлять толпой. Еще сложней оказалось остановить почти впавших в состояние паники подчиненных. И, тем не менее, я сделал это, попутно почти сорвав голос и сломав несколько ребер особо ретивым. Затем в максимально быстром темпе солдаты оказались организованы в привычные десятки, подлечены целителями и построены. И только затем я направил отряд, а уже не толпу, в сторону ратуши.

Нас подгоняли крики, рев, грохот взрывов. Звуки раздавались, казалось, со всех сторон. Так что было совершенно не ясно, где и в каком месте ожидать врага. Чтобы хоть немного поднять свои шансы на выживание, я направил первыми на разведку двух духов гранита, бережно хранимых все время битвы. До сего момента духи мне ничем помочь не могли, но теперь их содействие оказалось неоценимым, давая просто море информации о происходящих вокруг событиях.

Отряд в сотню прокопченных, залитых кровью солдат под моим началом пересек всю улицу, затем свернул в переулок, счастливо избежав встречи с группой демонов. Также беспрепятственно мы прошли по зажатой меж разрушенными зданиями дороге. Нас проводили взгляды нескольких чудом уцелевших горожан, выглядывавших из руин. Кто-то из них смотрел растерянно, кто-то наоборот зло и надо признать, последние имели на то полное право. В конце концов отступая, мы обрекали всех, кто оставался за нашей спиной на смерть. На это ясно указывали крики и хохот демонов, выбравших резать беспомощных горожан, вместо того, чтобы вступить в схватку с отступавшими войсками. Пока врагов было немного, но уже очень скоро они должны были заполонить все улицы. И тогда судьба всех, кто остался в городе, будет предрешена. Я надеялся успеть добраться до ратуши прежде, чем это случится. О том, что будет дальше, как удастся спастись оттуда, мне думать не хотелось.

Рано или поздно, двигаясь через атакованный город, мы обязаны были натолкнуться на врагов. Это было неизбежно, сколь не обходи отряды демонов стороной. Тем не менее, некоторое время нам везло, и только у храма святого Аллорика обстоятельства переменились.

Прежде прекрасное здание из белого мрамора щерилось разбитыми окнами, выбоинами на стенах и провалами в крыше. Хотя если вспомнить о прошедшем «Армагеддоне» храм на редкость достойно выдержал удар вражеских чар и даже сумел сохранить жизнь укрывшихся в нем людей. Увы, став надежной защитой от губительной магии, церковь ничем не смогла помочь против живых демонов.

К тому моменту как мой отряд ворвался на площадь, на ней находились два десятка горожан и более пятидесяти тварей Инферно. Жителей Мерана возглавлял сам отец Антоний, которого было не просто узнать из-за невероятного перевоплощения. Прежде кроткий, добродушный жрец обратился в воина, неистово размахивавшего цепом. Разя массивным шипастым шаром каждого демона, что оказывался на расстоянии удара, отец Антоний упорно двигался вперед. Однако спутники жреца не были и вполовину так сильны, как их предводитель. Они падали один за другим под мечами демонов, не оставляя малому отряду даже тени надежды на победу. До нашего появления.

Моя сотня вступила в бой молча, с яростной ожесточенностью, атаковав в спины слишком увлекшихся врагов. Множество из них пало, не успев даже осознать появление угрозы. Другие оказались сметены менее чем за минуту яростного боя. К тому моменту из отряда отца Антония остались в живых лишь десяток горожан. Сам он уцелел, однако погрузился в прострацию, отрешенно глядя на полуразрушенный храм и заполненную трупами площадь.

— Отец Антоний, отец Антоний! — на обращение жрец никак не отреагировал. Тогда я потряс его за плечо, и лишь уловив чуть мутный, расфокусированный взгляд, продолжил:

— Мы должны отступить к ратуше, немедленно!

В изорванных храмовых одеждах, с окровавленным цепом в опущенной руке, жрец несколько мгновений безучастно взирал на меня, словно не мог уловить смысла слов. Однако затем медленно кивнул, чуть хрипло проговорив:

— Веди нас, сын мой.

Я кивнул в ответ и, указав горожанам место в хвосте отряда, первым бросился к одной из улиц, выводившей к центру города. Мы почти добрались до цели, и стоило поторопиться, чтобы путь к ней не оказался перерезан демонами.