Наконец, я увидел ту могилу, о которой говорил Рыжий. Она чернела рыхлым бугорком, и больше никаких опознавательных знаков пока не имела.

Рыжий скинул со спины мешок с лопатами. Те негромко бряцнули, ударившись о землю.

— Тише ты! — прошипел я на Рыжего.

И, вытащив себе орудие труда, повернулся к могиле и тихо сказал:

— Ты уж прости, парень. Но тебе твое тело уже ни к чему, а нам пригодится.

— Не прощщщууу, — страшным подвывающим голосом ответил за труп Рыжий.

— Иди в баню! — зыркнул я на него.

Лопата мягко, без усилий вошла глубоко в землю.

Рыжий встал рядом, и мы в четыре руки принялись раскапывать могилу.

Трудотерапия меня быстро согрела. Вскоре наши лопаты застучали по крышке гроба. Я спрыгнул вниз, расчистил ее хорошенько. И, отступив в сторону на прокопанную вдоль гроба тонкую бровку, поднял крышку.

— Идишь ты, — проговорил Рыжий.

Я заглянул в гроб — и с удивлением увидел... латы!

Тот, кто лежал в гробу, с головы до ног был закован в покрытые вензелями и орнаментом доспехи!

— Слушай, это как-то... Слишком круто для простой могилы. Парень-то наш явно не гончаром были при жизни. Так почему его не в склеп положили, а просто зарыли в землю в простом гробу? И даже ведь таблички никакой не поставили. Кто это вообще?..

— А я почем знаю? — растерянно ответил мне Рыжий. — Я просто видел, что могилу копают, и все. И гроб стоял. Ну, с виду-то обычный гроб, и все...

— А ну-ка вылезай оттуда! — услышал я из могилы хриплый мужской голос. — А ты, усатый, стой и не рыпайся!

Твою мать, нас засекли!..

А голос между тем продолжил:

— Паскуды кладбищенские! Сороки, мать вашу. Это наш труп, ясно?! И наши доспехи! — почти крикнул голос.

— Что ж ты орешь-то так, — пробормотал Рыжий, отступая от могилы.

Я поднялся на поверхность, и с удивлением увидел троих мужиков с лопатами и здоровенными ножами в руках. Их лица закрывали куски черной материи, на широких плечах как влитые сидели черные куртки. И настроены они, похоже, были весьма решительно.

Однако, выбранный нами трупачок пользовался популярностью!

— Слушайте, мужики, вам же только доспехи нужны? Верно? — догадался я. — Так забирайте, и разойдемся мирно. Нам нужно само тело...

И тут за спиной я услышал бряцанье ножен.

— А ну-ка все прочь от могилы! — услышал я знакомый голос за спиной. — Если кто дернется — сам в нее и ляжет!

Твою ж за ногу, это что, третий претендент на нашего покойника? Ай да мужик. Видать, интересную жизнь прожил.

Я медленно отступил от вырытой ямы и медленно обернулся.

Мать честная, да это ж вороны!

В потустороннем мерцании видневшихся неподалеку склепов я отчетливо увидел семерых парней в серых плащах, расписанных белыми символами, которые сейчас почему-то напоминали мне черепа.

И среди них был Кир.

— Это тело заберем мы, — заявил он, не узнавая меня под иллюзией. — А вы по-быстрому закопаете пустую могилу обратно!

Мужики в черном при виде ворон сначала попятились, а потом бросились в разные стороны, не разбирая дороги и ломая попавшийся на пути кустарник.

Бойцы Кира дернулись за ними. Один из них оказался наиболее прытким — в три прыжка нагнав самого нерасторопного кладбищенского вора, он воткнул бедняге меж лопаток меч. Мужик слабо вскрикнул и рухнул на колени на землю. Двое оставшихся здорово прибавили скорости, и Кир окликнул своих:

— Да оставьте вы их! Бегать еще за ними.

— Если позволите, мы бы тоже... Предпочли удалиться, — проговорил Рыжий.

— А вы обойдетесь! — рыкнул он на нас. — Вам могилу закапывать.

Кир спрыгнул вниз, наклонился над телом и стащил с руки мертвеца перчатку.

Вернее, открепил ее ремни от монолитного предплечья. Потому что как таковой руки в перчатке не оказалось.

Меня разобрал хохот.

Блин, мало того, что мы выбрали самого популярного покойника на этом кладбище, так он еще и безрукий оказался!

Понимая, что ржать сейчас как минимум неуместно, я, как мог, сдерживал в себе это всплеск. Но на глазах непроизвольно выступили слезы.

Вот блин, а...

Везунчик ты, Даня. Сразу видно — наглухо избран Фортуной!

А ведь стоило догадаться, что ничего хорошего сегодня не получится. После того, как у меня в спальне случился день открытых дверей и все внезапно начали мне мешать.