Осенью сорок седьмого года, вся большая страна и Слободзея в том числе, готовились к 30-летию Великого Октября. Школа готовилась к юбилейной олимпиаде. Проверялась и шлифовалась художественная самодеятельность, отдельно готовились гимнасты- акробаты. Было тепло, поэтому пирамиду репетировали в углу школьного двора, в прирезанном к школе участке сада.

Я ходил тогда в первый класс и всеми видами зависти, завидовал ребятам, участвующим в пирамиде, а там были и десятиклассники(центровые) и даже один второклассник, завершавший пирамидную композицию. Мне хотелось привлечь к себе внимание, и на репетициях-тренировках я, наравне со всеми, как бы «на общественных началах», делал «мостик», всякие стойки, ходил на руках и т. п. Просто так. Но случилось непредвиденное. Именно самый младший из акробатов, тот самый второклассник, на одной из репетиций упал и сломал руку, чем поверг в шок всех участников и. особенно – физрука, Андрея Ивановича. Физрук, с горя, увидев мои старания и узнав чей я сын, сказал: «Готовься, через три дня будешь выступать в пирамиде, не забудь взять форму у того пацана».

На следующий день на репетиции выяснилось, что я легче и эффективней взлетаю над пирамидой, и меня сразу признали, причем – все.

Мало я по жизни видел счастья, но в тот день, я был по-настоящему счастлив. Но радость моя оказалась преждевременной.

Когда в день выступления, я пораньше пошел домой к тому мальчику (моему предшественнику), родители его не захотели дать мне форму (трусы и майку), даже на один день. Я обратился в своему дяде Мише, ему в то время было 19 лет, с просьбой найти или сделать мне форму на после обеда. Он сказал, что это не есть проблема, и принялся за работу.

Из своей старой шелковой рубашки, он вырезал по контуру майку, зашил её руками с одной стороны, и все было готово. Майка получилась классная.

Белая, блестящая (шелк натуральный) и как раз по размеру.

Сложнее оказалось изготовить трусы. Дядя взял кусок солдатской плащ палатки, вырезал по размеру прямоугольник, сложил его вдвое, прошил его руками посредине и сбоку, вырезал внизу треугольник. Обшил сверху и вставил телефонный кабель вместо резинки. Я примерил форму- нормально, сложил её в портфель и пошел на молдавскую часть выступать.

Примерно в том месте, где сегодня в Слободзее летний кинотеатр, специально к Юбилею, сделали деревянную эстраду, поставили скамейки и т. п… В тот день, рядом с эстрадой, стоял стол для многочисленного жюри, все скамьи были заняты людьми, на всех, окружающих это место деревьях «висели» десятки пацаном и взрослых. Мы выступали последними, как местные, которым не надо далеко ехать. Я переоделся в свою новую форму и с волнением ждал выхода на сцену. Занавеса не было, просто команды собирались сзади сцены и по очереди на неё поднимались.

Настала и наша очередь. В первой пирамиде, на счет «пять», меня забрасывали на верх. Я должен был там просто стоять, отдавая рукой пионерский салют. Затем мы делали проходку по сцене и, по команде физрука, строили вторую пирамиду. Все шло нормально. Встали, образовав «мост», центровые или «коренники», на остальные три счета пирамида сформировалась, и наверх выбросили меня. На счет «пять», я должен был поднять левую ногу назад и сделать «ласточку. Просто ласточку и все.

Когда Андрей Иванович сказал – делай «пять», я попробовал поднять левую ногу, но оказалось, что это сделать невозможно. Я мог делать, что угодно, но двигать ногами мне не давала уникальная конструкция моих трусов. И, когда физрук, свистящим шепотом столетней кобры, произнес: «Бога мать – делай пять!», я резко рванул ногу. Внизу что-то затрещало, пирамида вдруг рухнула, а я упал на судейский стол.

Все жюри рыдало от хохота. Мои коллеги-акробаты не могли сразу распутать бесформенную массу из голов, туловищ и конечностей, что осталась от пирамиды, но постепенно уползали со сцены. Я из-под стола жюри благополучно пролез в дыру под сценой, отдышался и уже оттуда слушал заключение жюри. Нам – таки присудили тогда первое место, но пока все не закончилось, я сидел под сценой.

После праздников я еще с месяц ходил в школу другой дорогой, боялся встретиться с кем-то из коллег-акробатов.

Все меня понимали, но Андрей Иванович сказал прямо: «Понимаешь. Василь, пацан ты хороший, и акробат из тебя выйдет хороший, но только не в нашей пирамиде. Наши тебя не смогут выдержать…».

Десятиклассница Дуся, соседка наша, мощная была девочка, она с парнем, держала «центр», рассказывала моему дяде – «портному»: «Мы держали на себе всю пирамиду, смотрели вверх. А когда Вася сделал рывок ногой, – трусы у него – разошлись. Мы – не выдержали и все завалили. Только мы все видели, но этого оказалось достаточно».

С той поры, я надолго подружился со спортом, имел первые разряды по пяти видам, был победителем и призером спортивных соревнований на разных уровнях по различным видам спорта, а вот акробатом не стал. Так получилось….

Браконьерами называют тех людей, которые ловят рыбу, отлавливают или убивают различных животных и птицу, в неположенном месте, в неустановленное время, запрещенными способами орудиями и – неразрешенных к промыслу видов. Все это прекрасно знают, но многие из нас, подчиняясь каким-то необъяснимым инстинктам или вполне объяснимым причинам, по доброй воле или вопреки ей, иногда тоже становятся браконьерами. В разной степени, конечно.