Браконьеры бывают всякие: одни – по нужде, другие – по образу жизни для роскоши, третьи-«в законе». Это самая опасная разновидность браконьерства. Это те, кто имеет возможность доставать всевозможные разрешения-лицензии, или просто носят в кармане вполне легитимное удостоверение какого-нибудь уполномоченного или инспектора по надзору, охране или чему-то еще. Такие никого не боятся, прут везде напрямую, стреляют и бьют все подряд, а если кто-то попадается им на пути, охотник или браконьер не их круга, тут же «принимают меры», конфискуют (себе, естественно), изымают, штрафуют и т. п… Они, понятное дело, – всегда правы. И, как правило, с ними работают в коррумпированной связке браконьеры-промысловики. Это главная убойная сила всего браконьерства.

Мне по жизни довелось видеть ужасающие по своей жестокости и бесчеловечности следы деятельности браконьеров, которым наплевать, извините, на все и всех, ради сиюминутной выгоды или просто снобистского понта.

Разлагающиеся двухсоткилограммовые туши белуг и осетров, по берегам Урала, у которых взята только икра, лосиные туши без рогов и самых лакомых кусков мяса, ошкуренные трупы медведей в Башкирии, десятки и сотни несобранных туш сайгаков в Казахстане, которых стреляют с воздуха, а потом не удосуживаются найти и подобрать и т. п. Чего только не увидишь, после таких «охотников» в законе.

Трудно понять в такой ситуации, кто звери, а кто люди, но все это, к сожалению, имело место, да и сейчас имеет…. Не буду судить о том, чего (кого) не знаю. В одном абсолютно уверен: ни одной головы живности (дикой) за все годы жизни, сам не уничтожил. Не хвалюсь этим, просто констатирую. Но был и у меня в слободзейской жизни случай, который, хотя и с натяжкой, можно отнести к браконьерству. Я его привожу даже не в связи с темой, а как небольшую зарисовку из нашего сельского голодного детства.

Босые с апреля по октябрь, почти всегда полуголодные, живущие в основном на «подножном» корме, абсолютно безденежные, в заплатанных одеждах, мы, дети военных лет, вырастали назло всему. Без лекарств, без всяких подкормок и без какого-то прожиточного минимума.

Просто с середины мая, – переходили на зелень и тем жили. Черешня, шелковица, вишня, абрикосы, сливы, орехи, – до самой осени держали нас в форме. Естественно-ежедневно- на Днестр. Основной совокупный критерий (ценз), для пацана, желающего выйти на улицу погулять, был простым и понятным: переплывать Днестр, уметь кататься на велосипеде и …курить. Не знаю кто его придумал, но в принципе – это было правильно, по жизни. Освоил эти три направления, – ты полноправный участник улицы и можешь посещать места уличного сбора, независимо от возраста. Такие места были на каждой слободзейской улице. Возрастной разброс участников-6-7 лет. Все обязательно собирались, конечно, не кололись или что-то нюхали, как сегодня, но время проводили весело.

Младшие учились у старших, тому, что те знали. Одни уходили в армию, куда-то уезжали, подрастали и выходили на улицу – другие. Традиции поддерживались и совершенствовались. Условия жизни были близкими к естественным, поэтому, из полуголодных мальцов, вырастали крепкие, закаленные ребята. Плохому чему-то их своя улица не учила. Вроде бы мелочь- а многие ли второклассники сегодня, да и ребята постарше, рискнут переплыть Днестр? Да и кто им это разрешит, и кто их подстрахует из сверстников, многие из которых сами плавать не умеют!?.

Как я уже сказал- улица многому учила. На ней мы впервые узнали о свойствах того же карбида. И что с его помощью можно чернила превращать в воду, что часто делали в школе и, что с его помощью, можно устраивать небольшие взрывы.

В магазине карбид не продавали, мы «заимствовали» его в мастерских МТС и колхозов, делились и устраивали «ракетные» соревнования. Каждый искал себе консервную банку, затем накрывал этой банкой небольшую ямку, предварительно налив туда воды и насыпав или бросив кусочек карбида. Вокруг банки утрамбовывалась земля, и через время, когда карбид начинал шипеть, то есть – работать, к специально пробитому отверстию в верхней части банки, подносилась горящая спичка. Смесь взрывалась – банка ракетой летела в воздух. Среди ребят были разные мастера этого дела, которые рассчитывали и подбирали высоту банки, и уровень запального отверстия, и количество смеси, и т. п. У них банки с оглушительным грохотом летели вверх на многие метры. Затем все повторялось, как на соревнованиях.

И вот тогда, кому-то из старших ребят пришла в голову мысль использовать карбид в качестве взрывчатки для «глушения» рыбы. Идея понравилась, каждый начал искать подходящую посуду. Выбор посуды в то время был ограничен, тем более с жестко закрепленными пробками. Принесли – кто что нашел, флаконы разнокалиберные, какие-то банки. Мне повезло. Нашел на чердаке довольно объемную, литра на два с половиной, оставшуюся от квартирантов – немцев бутыль с резиновой пробкой и проволочной защелкой. Собралось нас, браконьеров, человек семь. «Достали» карбид в колхозе и пошли на Днестр. Решили «глушить» под высокой песчаной кручей, что начинается с левой стороны реки, ниже пляжа, на русской части Слободзеи. Весь технологический процесс предполагал следующие действия: мы растягиваемся цепочкой на тропинке у самой воды, двое старших ребят с сумками через плечо (под рыбу) стоят ниже всех по течению, там, где тропинка обрывается. Их задача – быстро собирать оглушенную рыбу. Остальные ребята, с интервалом 5–7 метров, располагаются по тропинке выше по течению. Причем меня, с моей «бомбой» поставили выше всех, так как возлагали на неё большие надежды.

Перед началом действия- провели совещание. Вспомнили трагический случай, произошедший почти год назад. Как раз напротив того места, где мы сейчас готовились «браконьерничать». Тогда, осенью, на наших глазах погибла группа взрослых ребят – слободзейцев. Они работали по-крупному. Один из них должен был от взорванного ДЗОТа (выше пляжа) вытолкнуть на течение под противоположный берег Днестра, старую лодку с ящиком мин от немецкого многоствольного миномета, т. н. «Ванюши», со взрывателем и бикфордовым шнуром. Выведя лодку в нужное место, он должен был поджечь шнур и быстро сойти на тот берег. Где-то сразу за пляжем, заряд должен был сработать. Основная группа «рыбаков» готовилась выйти навстречу рыбе, которую течением должно было вынести на них.