Он смотрел на меня сверху вниз, молочная смесь покрывала его голову и плечи, и это не мешало ужасающему взгляду его глаз. Я понятия не имела, как мы разделили такой беззаботный момент всего несколько минут назад. Я не могла представить, чтобы этот человек когда-нибудь еще раз улыбнулся. Нет, если только не при виде моего изрубленного тела этим лезвием.

Он бросил топор вниз, и лязг, когда он ударился об пол, заставил меня вздрогнуть. Он схватил меня с верстака, прижал к своей груди и вышел из сарая, с гулким стуком захлопнув дверь.

Рокко был импульсивным и нервным человеком, его нрав был таким же, как у моего отца. Мне не нравилась идея преклоняться перед ним, но я знала одну тактику, которая обычно срабатывала, чтобы ослабить гнев папы. Я не хотела пробовать это с таким сумасшедшим, но если сработает, это может спасти меня от любого наказания, которое он приготовил для меня, даже при потере пальца.

Я потянулась свободной рукой, обхватила его челюсть и зарылась пальцами в его волосы. Он взглянул на меня, его брови нахмурились в замешательстве, но я продолжила, потому что замешательство лучше гнева.

— Прости, — выдохнула я. — Я испугалась.

Он хмыкнул, и я могла поклясться, что немного напряжения ушло с его тела.

Продолжай в том же направлении.

— Ты хоть знаешь, как ты иногда пугаешь? Я вдвое меньше тебя, Рокко.

Его челюсть тикала, но он молчал, поднимаясь по ступенькам крыльца и заходя в дом. Он не остановился, топая прямо через гостиную и вверх по лестнице к своей спальне. Мое дыхание участилось, когда я задалась вопросом, о чем, черт возьми, он думает.

Как только он закрыл дверь и поставил меня на ноги, я стала ждать объяснений.

Он полез в карман, вытаскивая складной нож, и у меня перехватило горло.

— Чем ты планируешь заняться?

— Душ. Я не останусь в таком виде, и ты тоже. Один из моих бесполезных братьев поедет в город и привезёт нам болторез.

Он потащил меня в ванную, и я зацепилась за край дверного косяка, отказываясь идти туда.

Он повернулся ко мне, его мускулистая грудь на полсекунды привлекла мое внимание, пока мои ногти впивались в дерево. Его глаза смягчились, и он потянулся вперед, чтобы провести пальцами по моей щеке так же, как недавно сделала я.

— Ты не думаешь, что я трахнул бы тебя в своей постели, если вообще собирался это сделать, принцесса?

Его слова были подобны горячему маслу, стекающему с языка. Он не моргнул, словно доказывая, что не лжет, и по какой-то причине, неизвестной человечеству, я ослабила хватку на дверном косяке.

Он не сводил глаз с моих, пока вел меня в душ, развернув, ножом срезал с меня рубашку вместе с лифчиком. Я прижала обрывки материала к груди, и Рокко снова развернул меня. Он сбросил штаны и боксеры, оставшись передо мной совершенно голым. Его тело было божественным, твёрдые мускулы и четкие линии. Этим утром я уже украдкой взглянула на его нижнюю половину и боролась с желанием сделать это снова.

— Либо ты бросишь эту одежду и сама расстегнешь джинсы, либо я сделаю это за тебя.

Он ждал, и пульс ударил мне в голову. Позволить Ромеро взглянуть на мою обнаженную плоть было само по себе грехом. Я должна была защищать неприкосновенность своей кожи, но это решение было принято за меня.

Смелость в глазах Рокко разжигала во мне желание быть безрассудной. В ту секунду, когда я отпустила одежду, мне показалось, что я тысячу раз сошла с самолета в Италии и вдохнула свежий воздух.

Губы Рокко дернулись, но на его лице не отразилось ни намека на улыбку. Его глаза говорили о желании, чистом и простом.

Румянец вспыхнул на моих щеках, когда я расстегнула пуговицу на джинсах и стянула их вниз, не в силах удержаться и потянув за руку Рокко. Его пальцы скользнули по моему бедру, икре и задержались на лодыжке, когда я снимала джинсы, все к чему он прикасался, вспыхнуло пламя.

Я оставила свои трусики на месте, выпрямилась и прошла мимо него в душ. Он закрыл душевые двери, когда вошел в узкую кабину и встал позади меня. Я включила воду за секунду до того, как его член задел мою задницу, демонстрируя насколько он возбужден.

Несмотря на горячую воду, по моему позвоночнику побежали мурашки, а внизу живота разлилось тепло.

Он придвинулся ближе, протягивая руку за шампунем, а я стояла к нему спиной и чувствовала, как он врезается в меня каждым дюймом.

Я воспользовалась гелем для душа, но когда он не вернул шампунь на место, я оглянулась через плечо и увидела, что он положил его на пол позади себя.

— Шампунь, — потребовала я.

— У моих ног, — ответил он с ухмылкой.

Мой взгляд опустился на воду, стекающую по его широким плечам, на мускулы, которые дрожали и напрягались, куда бы я ни посмотрела. Мы были так близко, и я чувствовала, как его взгляд пожирает меня так же остро, как мой.