Шрифт:
— Доброе утро, Каролина.
— Здравствуйте, — подаю в ответ руку и еще раз оглядываю кабинет.
— Кого-то ищешь? — спрашивает Алекс, — отодвигая стул и предлагая мне присесть.
— Меня вызывали… вчера назначили встречу… но не с вами…
— Ну, во-первых, давай на «ты», — говорит Алекс, возвращаясь на кресло. — А, во-вторых, это Виктор тебе встречу назначил, а не директор по персоналу.
— Виктор? — я хмурюсь.
— Да. Побоялся тебя дома беспокоить. Вот и вызвал в офис. Ты нормально себя чувствуешь?
— Да, все в порядке. А что случилось? Что произошло?
— Да, не волнуйся ты так, — Алекс все также улыбается. — Ничего особенного. Просто сегодня важный прием и Виктор хотел бы, чтобы ты сопроводила меня на этот прием. Это очень важно для компании.
— Но… почему я? — я и правда удивлена. — Я тут недавно.
— А меня лично выбор ничуть не удивил, — веселью Алекса можно позавидовать. — Самая красивая девушка в компании и должна представить ее на важном приеме.
Я смущаюсь и опускаю взгляд.
— А почему ты мне об этом говоришь? — спрашиваю, опять поднимая взгляд. — Где Виктор?
— А у него дела срочные. Он не может. Но он на приеме будет.
— Но я… — пытаюсь отказаться. — Я не знаю… Мне надо с Мэтом поговорить…
— Мэт в курсе, — отвечает Алекс. — Каролина, это всего лишь рабочий момент. Рабочая встреча. Но мне, признаюсь, приятно, что ты пойдешь на прием со мной.
19. Лина
Я не люблю такое скопление людей. Пафосных людей. В каждом взгляде здесь я читаю оценку себе. По-другому тут не смотрят.
Как назло, к нам с Алексом подходят то одни, то другие.
Вот и сейчас какая-то пожилая женщина пристально рассматривает меня и произносит:
— Вы очень красивы, — и обращается к Алексу: — хороший выбор, Алекс. Думаю, твои родители его оценят.
— Но мы не пара, — поправляю ее я. — Мы просто работаем вместе.
— Да? — она удивленно смотрит на Алекса. — А Виктор сказал, что ты придешь со своей избранницей.
Я хмурюсь. Чувствую какие-то игры за моей спиной. И тоже удивленно смотрю на своего спутника.
— Ну, Виктору, возможно, хотелось бы, чтобы было так, — весело отвечает он. Как будто не замечает моего негодования. — Но да, мы просто коллеги. Пока. Надеюсь.
И обнимает меня за талию.
Да что происходит?!
Я убираю его руку с себя.
— О! А вот и Стелла! — восклицает женщина. — Стелла! — и машет ей рукой, приглашая присоединиться к нам.
Только этого не хватало!
— Добрый вечер, Ольга Сергеевна, — произносит Стелла, подойдя к нам. — И вам привет, — окидывает меня оценивающим взглядом.
— Стелла, ты как всегда! Великолепна! — радует ее Ольга Сергеевна. — Как Мэт? Подготовка к свадьбе идет полным ходом?
— Да, — отвечает Стелла. — Звонил вот только что. Говорит, что скучает. Но придется задержаться ему. Дела. Подарок обещал привезти. Даже не знаю, что на этот раз. Кольцо вот, уже подарил, — и она крутит ладонью. На пальце переливается всеми цветами огромный камень в золотой оправе.
— Ох, шикарное, Стелла! — всплескивает руками Ольга Сергеевна. — Просто восхитительно! Все ждут вашу свадьбу! Это же будет событие года!
— Надеюсь, — вздыхает Стелла.
— А что такое? Почему такое уныние?
— Ну, не все так рады за нас, — и она бросает на меня быстрый взгляд. — Уверена, некоторые бы сделали все, чтобы свадьба не состоялась. Ни перед чем не остановились бы.
— Ну, милочка, — улыбается Ольга Сергеевна, — не стоит обращать на это внимания. Мало ли какие люди встречаются на пути.
— Конечно, — уже более уверенным тоном говорит Стелла. — И я готова многое простить Мэту. Я ведь люблю его.
— Замечательно! Я так рада за вас!
И я вот, вынуждена стоять и выслушивать весь этот поток. И мило улыбаться.
Внутри все горит. Мне кажется, и щеки у меня горят, но я стараюсь не показать вида. Я ведь знаю, что весь этот спектакль для меня.
— Все в порядке? — спрашивает Алекс, беря мою руку.
— Да, — отвечаю я. — Можно воды?
Оглядываюсь в поисках официанта.
— Я принесу, — говорит Алекс и уходит. Ольга Сергеевна, попрощавшись, тоже оставляет нас.
— А ты, я смотрю, не дура, — улыбается Стелла, делая глоток из своего бокала. — Теперь за Алекса взялась, пока Мэт в отъезде? А ему про ребенка рассказала? Или также скрываешь, чтобы потом отвертеться не мог.