Для чего мне использовать эти знания? Чтобы спасти от развала СССР? Это была первая посетившая мою голову идея. Но потом я сам себя спросил: «А нужно ли спасать эту страну? И если нужно, то как именно?» Использовать мои умения ладить с начальниками, пробиться туда, где смогу влиять на принятия Решений? Или всё же до перестройки свалить за границу и наслаждаться там достатком? Ведь кроме исторических событий в голове у меня прятались воспоминания и о спортивных событиях. А это — возможность разбогатеть при игре на тотализаторе.

Раньше я пытался забраться выше по служебной лестнице. Поставил перед собой эту цель ещё на первых курсах института. И многого достиг на этом поприще. Жил бы сейчас в полном шоколаде. Если бы… жил, а не схлопотал третий инфаркт. Цель минимум была мною достигнута. Вот только насладиться успехом в полной мере я не успел: подвело здоровье, подорванное корпоративными пьянками и возлияниями спиртного в компании «больших» начальников — моё продвижение по служебной лестнице получилось тернистым.

Процесс получения повышений был мной хорошо отлажен. Я не сомневался, что в этот раз, при желании, к сорока годам сумел бы повторить достижения прошлой — возглавить крупное предприятие. А если «правильно» женюсь, то и раньше. Вот только больше не чувствовал былой тяги к высоким должностям и власти. А деньги теперь мог бы заработать и послезнанием — не ходить по лезвию. Угнетали меня и воспоминания о последнем разговоре с младшим сыном. Быть может… я действительно перед ним виноват?

После нескольких часов работы на поле, я заподозрил, что Комсомолец и Пимочкина неспроста стояли рядом на той новогодней фотографии. У Светки явно просматривался «синдром матери Терезы». С таким явлением я сталкивался в… прошлой жизни. Подобной официально непризнанной болезнью страдала одна из моих помощниц в Череповце. Тоже постоянно подбирала раненных бездомных котят, помогала сирым и убогим. Даже замуж вышла за невзрачного алкоголика с вечно трясущимися руками: мечтала его перевоспитать.

Вот и Пимочкина приняла Сашу Усика (теперь — меня) за того раненного бездомного котика. Что неприятно царапнуло мою гордыню: в роли сирого и убогого мне раньше бывать не доводилось. Я видел растерянность на лице Славки Аверина. Похоже, староста не понимал, что происходит. Представляю, что чувствовал бы я на его месте. Ведь Светка не выглядела трудной мишенью — не избалованная мужским вниманием Королева. Вот только девчонка не реагировала на шарм «героя». Как та наседка она вертелась рядом с «детдомовским».

Днём у меня появилась возможность улизнуть из-под навязчивой опеки комсорга. Работавшая утром на уборке урожая группа студентов уже обедала, когда вернулась четвёрка парней, грузивших в грузовик ту капусту, что мы сложили в кучи вчера. Парни изобразили великую усталость, разбубнились о том, что именно на них взвалили главную тяжесть колхозного труда. Заявили, что не готовы терпеть несправедливость: с удовольствием бы вернулись работать в поле. Потребовали, чтобы на вторую половину дня староста подыскал им замену. Потому что «ни одна спина не выдержит так долго пахать на погрузке».

Славка Аверин поинтересовался у завершавшей обед группы: не желает ли кто переквалифицироваться в грузчики добровольно. Поначалу не захотел никто: все раздумывали — стоило ли менять шило на мыло. Я решился на перемены быстрее прочих… почти всех. Мы с Королевой подняли руки одновременно. Но если на мою руку внимание обратила лишь Света Пимочкина («Саша, ты же болен!»), то на Нежину взглянули десятки глаз. Альбина сказала, что с удовольствием займётся погрузкой капусты. В ответ на «ты же девушка» заявила, что она «советская девушка, а не какая-то там буржуазная белоручка».

Моё место оспаривать не попытались — Славка мою кандидатуру одобрил моментально (показалось, что моему желанию убраться подальше от комсорга он обрадовался). Королеву отговорить не смогли, как ни старались. А вот за две оставшихся вакантными должности грузчиков произошло настоящее словесное сражение, едва не перешедшее в кулачную драку. Работать рядом с Нежиной захотели даже парни, отработавшие на погрузке утром — вмиг забыли о недовольстве несправедливостью и усталости. Они доказывали, что успели получить ценный опыт, потому будут на погрузке работать лучше других.